Б.Б. Резванцев Б.З. Резванцев ПОДКОВА СЧАСТЬЯ Путешествие от южной столицы Казахстана к северной АЛМАТЫ 1997 г.
Авторы еще не изданных книг: “За радугой камня. Находки на Шелковом пути” и “По кочевьям Баян Слу” Б.Б.Резванцев и Б.З.Резванцев опубликовывают свою первую книгу. В книге рассказывается о путешествиях в экзотические уголки Казахстана. Авторы разыскивают и находят прекрасные цветные камни и самоцветы, загадочные археологические памятники, описывают красоту нетронутой природы. Книга называется “Подкова счастья” не только потому что маршрут автопутешествий на карте напоминает подкову, но в большей степени потому, что поиск и общение с природой дают ощущение счастья. Приводятся схемы маршрутов, фотографии пейзажей, самоцветов и археологических находок. Авторы приносят благодарность другу семьи господину Туманяну Размику Сааковичу за большую помощь в издательстве книги.
Rezvantsev B.B., Rezvantsev B.Z. HORSESHOE of the HAPPINESS. Trip from the southern capital of Kazakhstan to the northern one. ALMATY, 1997. - 64 p. The authors of not issued books: "Behind the rainbow of the stone. The finds on the Silk road" and "On roving of Bajan Slou " Rezvantsev B.B., Rezvantsev B.Z. publish their first book. The book tells about trips to exotic places of Kazakhstan . The authors search and find beautifull colour stones and gems, mysterious archeologious monuments, describe the beauty of untouched nature. The book is called as "HORSESHOE of the happiness " not only because a route of auto trips on a map reminds HORSESHOE, but mostly because searching and communication with a nature give the felling of happiness. The circuits of routes, pictures of landscapes and the archeologious finds are given them. The authors are greatfull to the family friend,s Tumanjan Razmeek Saackovich for helping to publish the book.
Слайды, рисунки, карты авторов Верстка, макет: дизайн-студия “ДАУА” Полиграфия: STC Co., Корея
Содержание
1. На границе пустыни Бетпак-Дала 2. Шелковистые отливы камня лунного 3. Уральская солодка и древние петроглифы 4. Некрополь Баян-Слу и Козы Корпеш 5. Большой Кугольдор и его цветные камни 6. Уникум двухравнинного региона 7. Хризопразовые сокровища Сарыкул-Болды 8. Древние копи Ашира 9. Казахстанский изумруд 10. Самая большая летающая птица 11. Камень павлиний 12. Неповторимые щедрость и красота Баянаула 13. Мумие - панацея от всех болезней? 14. Ерментау - ответвление Великого Шелкового пути 15. Встреча на тропе
Ничего нет более привлекательного, чем проторить дорогу другим людям, показав им путь к красивейшим, легендарно историческим местам, месторождениям ценных цветных камней. История только одного открытия, - диоптаза - Казахстанского изумруда, добытого впервые в мире в позапрошлом веке купцом Аширом, чего стоит. Корунды, агаты, аметисты, горный хрусталь, карнеолы-сардеры, сердолик, хризопраз, кахолонг, малахит, диоптаз - это далеко не все самоцветы, что встречаются по пути от южной столицы Казахстана - Алматы до северной - Акмолы. Уголь, медь, мощные рудные тела железа, никеля... Ну, а про археологические ценности, первозданной нетронутости, этих истинных сокровищ человечества в скором времени заговорят многие ученые мира. Рассказывать-показывать в одной книге об этой земле в достаточной полноте невозможно: на то нужно несколько томов. Но попытаться привлечь внимание к огромной стране, что она достойна уважения куда большего, чем ряд других государств, просто необходимо как и для инвесторов так и особо для самого Казахстана. На той “подкове счастья” - посмотрите на карту и вы действительно увидите напоминающий подкову маршрут путешествий: обширные степи, перемежаемые скалистыми хребтами; жгучие пустыни, смыкающиеся с синью неоглядного простора Балхаша; Аягуский мелкосопочник с шрамами древних вулканов; пашенные поля Ульяновского района знаменитой Караганды; двухравнинный регион Сарыкул-Болды — геологический уникум из уникумов; чарующая красота Баянаула — Казахстанского национального парка — одного из 8 /!/ по СНГ, из 18 на планете; Ерейментауского заповедного края Акмолы. Не один десяток тысячелетий этот регион, — его и регионом назвать нелегко: вместит не одну тройку, другую крупных европейских государств, — привлекал человека и его еще не оформившегося в сапиенса собрата. Мирные периоды сменялись войнами. Стабильные сезонные миграции, следующие за тысячными стадами сайги и куланов — и пропитание под рукой, и отличная одежда из шкур — протягивались от недолгих весенних майских трав Аксуека, сжигаемых уже в начале лета жарким южным солнцем, до бескрайних пастбищ Ерейметау, Омска. А в осенние холода обратно к южному теплу. Мигрирующие племена охотников и собирателей контактировались с относительно оседлыми группами племен, выбравшими лучшие земли той гигантской территории. Достижения последних, а знания первых проникали друг к другу и на том замесе намного быстрее питался прогресс. Замкнешься — пропадешь, в истории много примеров. Наверное были варианты сближения тупиковых ветвей палеоантропа с древними племенами Хомо сапиенса, укоренившимися в регионе. Ведь и сейчас, многие тысячелетия спустя, нет-нет да и появляются сообщения о встрече здесь загадочного снежного человека-йети. А вероятность его поимки, представляется на много порядков выше именно тут, а вовсе не в тех горных районах, которые так много лет безуспешно барражируют многочисленные экспедиции. Иногда думается, а что если гипотеза зарождения Хомо сапиенса в Африке начнет давать сбои. А “сумасшедшая” теория образования современного человека в Арктиде, на огромных в несколько раз превышающих научно-обоснованные ареалы возможного зарождения Хомо в Африке, начнет подтверждаться. Тогда исход человека из затопляемой Арктиды по Уральским возвышениям как раз на “Подкове счастья”. То отсюда следует многое!... Не те ли первые стайки наших пращуров, протеарийцев пометили скалы загадочными изображениями от болот Севера Тюмени и межхолмья сопок Омска до Балхаша, Арала и южнее. Ряд исследователей описывают те таинственные петроглифы, древние захоронения и алтари. Впрочем такая деятельность в основном в будущем. Территория далеко не Европа, где на каждом квадратном километре по 170 жителей и к ним столько же, если не больше, прибывающих. Здесь же пока только 6. Сенсационные открытия ожидают будущих Шлиманов! Открытия еще поколеблят-перевернут не одну устоявшуюся теорию. Утвердят новые подходы. Думается, и многие загадки Великого шелкового пути, его главного ответвления на Север при таких подходах станут яснее. Посмотреть “пощупать” “Подкову счастья”, ее богатейшие месторождения самоцветов, бесценные археологические находки — именно такой подход позволяет наглядно показать огромные потенциальные возможности Казахстана. Любой мало-мальский деловой человек, полистав страницы, поймет колоссальные возможности страны. В самом деле, в каких статистических сборниках можно найти информацию о местах, где буквально за час реально собрать десяток кремневых изделий человека каменного века, неоценимой археологической ценности, увидеть на скалистых уступах наскальные изображения, что вовсе не уступают разрекламированным петроглифам Тассили. Поразиться концентрации диковинных реликтовых животных и растений, с помощью которых продлевают молодость, сфотографировать удивительную красоту природы. Никакие сборники не помогут узнать, что у древних копях Ашира вы можете подобрать красивейший сувенир, памятный на всю жизнь — сине-зеленую взблескивающую щеточку полудрагоценного диоптаза, невдалеке от Караганды неповторимые сочно-зеленый полупрозрачный камешек хризопраза и кахолонг - камень калмыцкий. У Семипалатинска агаты всех мысленных оттенков и рисунка. Их по своим узорам и цвету можно лишь сравнить с музыкой: то спокойственная величественность кантаты, то задорные частушки с бойкой пляской, а то шуточный рок-н-ролл... Думается, определенный эмоциональный накал играет не малую роль в решениях больших экономических проблем. А что так не взволнует большинство из нас, как не магическое сияние самоцвета...
1. На границе пустыни Бетпак-Дала
Трудно найти место, где в радиусе 10 - 15 километров можно испытать жгучую лесово-песчанную пустыню и красоту горных хребтов с их говорливыми струйчатыми родниками. Это Юго-Восточная часть самой большой пустыни Казахстана знаменитой Бетпак-Далы — Жунсан-Дала с вклинившимися в нее горами Хантау. Чем может привлекать человека этот в общем-то обширный регион 60 на 100 километров помимо своего резкого своеобразно-экзотического контраста? Тут и далеко не исследованные пегматиты Айтау, хранящие несметные богатства кристаллов горного хрусталя, морионов, аметиста, цитрина, а в Жусан-Дале ураново-свинцовые рудные тела, несущие золото... Петроглифы Хантау, мифы и легенды Бетпак-Далы. Населял человек эти места с седой древности. Свидетельств тому здесь много. Своеобразие Бетпак-Далы и прилегающих к ней территорий таково, что поделки палеоантропа: рубила, скребки, наконечники стрел-дротиков , шильца, которым немало тысячелетий, не надо откапывать. При внимательном знающем взгляде иногда за час не трудно собрать с десяток. Регион несомненно еще заявит о себе значительными открытиями для человечества! В Западные отроги Хантау попасть не проблема. Что называется впритирку, асфальт. По трассе Алматы - Шу - Екатеринбург. В 350 километрах городок, крупная железнодорожная станция, получившая свое название Хантау по возвышающимся рядом скалистым хребтам, вклинивающимся в благословенную Бетпак-Далу. От городка 5 - 7 километров чабанских дорог и вы оказываетесь в прекрасных горных ущельях с их преимуществом струйчатых родничков и даже огромных в три-четыре обхвата, но сравнительно невысоких деревьев ветлы, что хоронятся в таких родниковых урочищах, слабо доставаемые жгучими, но целебными для человека ветрами Жусан-Далы. В просторных урочищах, а также на ровных горных плато, между громоздящимися в высь возвышениями, как правило, небольшие поселки чабанов. Гостеприимные хозяева всегда рады гостю, и отменно вкусный, таящий во рту кумыс, баурсаки непременное угощение, если вы остановились на пол часа и хотите детально расспросить о дороге. Если же распадок-ущелье так красиво, а на черных с лаковой патиной от тысячелетнего загара, вздымающихся скалах встречаешь петроглифы, оставленные нашим палеолитическим пращуром, и тут же красные стены-обрывы совсем других пород, что вы решаетесь раскинуть лагерь на два-три дня, то как близких соседей вам не избежать приглашения на бешбармак. Как комфортабелен облюбованный вами распадок! С особой зеленью и деревцами около чистейшего родничка, то ныряющего под скалистую щебенку, пропадая на десяток другой метров, то образуя прозрачные до дна скальные ванночки. Здесь вы сможете насладиться ревнем, которого тут целые заросли. Он в вольготных естественно природных условиях без всяких суперфосфатов, нитратов и пестицидов. Так высок, мощен, а срезаемый стебель почти пяти сантиметрового диаметра брызжет аскорбиновым соком. Естественным! А рядом лук-бутун намного превосходит своего культурного собрата. Какие луковицы! Все в таких распадках, включая непознанные нами геобиополя, создают такое удивительное умиротворение. За экспедиционные дни вы проследите ближние разломы скал. Заметите золотистые прямоугольнички пирита, гнездящиеся в сахарно-белых кусках кварца, кристаллы горного хрусталя с знаменитыми “волосами Венеры” — серебристыми или золотыми включениями, что действительно подобны очаровательным локонам и которые при соответствующей обработке кристалла в окончательном изделии образуют искрящуюся шестизначную звезду. Довольно таки редкое и очень высоко ценимое свойство. Но самые большие гранитные массивы и потому наиболее мощные пегматиты, содержащие полудрагоценные кристаллы в Восточных хребтах Хантау. Они далеко не исследованы как геологами, так и экспедициями других отраслей знания. Кто знает какие удивительные находки могут быть здесь. Регион практически так мало изучен. Более того, как зачастую случается, относительно небольшие участки месторождения приносят удивительную концентрацию ценнейшего сырья, в то время как значительные его проявления могут содержать их минимум. Но добраться до отрогов Хантау, что на геологических картах оцениваются большим разнообразием скальных массивов много труднее, чем до Западных. Необходимо преодолеть 30 - 40 километров Юго-Восточной части Бетпак-Далы. Вас ждет испытание ее резкого контраста с горными условиями, разительно меняющими впечатления. Разве можно об этом жалеть? Во-первых, по трассе союзного значения Алматы - Екатеринбург. Всего за 300 километров асфальтом на Северо-Запад. Затем около поймы загадочной речки Ботабарым — каждый источник воды в пустыне и легендарен и загадочен — которую сопровождает полевая дорога. По ней можно добраться до желанных Восточных хребтов Хантау. Многие из алматинских ценителей камня полагают, что они должны быть “набиты самоцветами”. Весь фокус лишь в том, чтобы найти их. 30 - 40 километров Жусан-Далы по тропе вдоль Ботабарымке не равноценны, пожалуй, и 300 асфальтированным километрам. Такова уж та тропа, такова уж Юго-Восточная часть удивительной для одних, злосчастной для других пустыни Бетпак-Далы. Так что кто хочет испытать настоящую пустыню следуйте указанному здесь маршруту. И вы испытаете ее, а она вас. И будьте очень внимательны. Не ко всем она относится так хорошо, как к авторам, так снисходительно-благожелательно, приоткрывая свои жгучие тайны, подстать ее белому солнцу. По пути встречаются гнезда беркутов. Величественной птицы, послужившей символом в государственном гербе страны. Гнездо водружается на саксауле — невысоком до 2,5 метра высотой деревце пустыни, ветви которого словно от передряг безводья и жестоких морозов зимой перевиты некими узлами. Доведись его обломку, завезенному издалека к озеру, упасть в него, враз начнет тонуть. Ну, а завозят его, оголяя и так скудный, на несведущий взгляд пейзаж, из-за удивительной калоритности. Лучше нет древесины, которая бы горела так долго и жарко. С неким специфическим приятным ароматом. Буквально без дыма. Именно на этих деревцах и гнездится знаменитый беркут. Впечатление от гнезда странное: как оно только удерживается деревцем! Более половины его! А если принять во внимание массивность гнезда — оно сплошным тяжелым кругом. Из спрессованных веток того же саксаула и в особенности чингиля. Ветки с диаметром доходящим до трех, а иных до четырех сантиметров! Если сравнить почти полную прозрачность кроны саксаула с массивной массой гнезда, то видимо их вес окажется одинаковым. Вот ноша-обуза для первого. Или у них: деревца и гнезда какой-то симбиоз-взаимовыгода? Вокруг деревца весь песчано-лессовый грунт покрыт слоем отбросов. Чего только тут не видно. Больше всего остатки скелетиков. Если ваш объектив “Зенита” своевременно сменен на, схожий с минометным стволом, “Таир”, то не проблема получить памятный на всю жизнь снимок! А если по этой тропе вы направляетесь в конце мая, то можете приобщиться к особой удаче. Дело в том, что вывод беркутов приурочен природой значительно позже других птиц. Эфемеры пустыни уже завершают свой краткосрочный цикл. Белое солнце пустыни сравнивает все цвета в светло-желтое. Последние выводки и птиц, и животных в особенности ящерек-змеек тоже завершают свое продолжение рода. Кто-то вместе с поступью весны, с ее возрождением и буйством жизни перемещается севернее, а кто-то до новой вспышки цикла меняет свою форму или тщательно укрывается. Вот в этот краткосрочный миг вы можете увидеть на гнезде молодого беркута, еще не поднявшегося на крыло. Один-два дня и он тоже будет в отлете. Выводок этой птицы приурочен к самому массовому расцвету жизненности, иначе его не прокормить. И именно в кратчайший период конца мая, в течении каких-то буквально трех-четырех дней еще можно встретить не решающую подняться на крыло птицу, готовую вот-вот к взлету. ...Первые снимки вы делаете, не выходя из экспедиционной машины. И если беркут все еще на гнезде, то постепенно приближаетесь фотографируя. Беркут сидит гордо. “Он здесь хозяин, а не вы!..” После трех-четырех снимков убеждаетесь, что это действительно молодая птица: не сразу, заволновавшись, заметили как вверху кругами “ходят” родители, издавая попеременно тревожный клекот. А молодой беркут, практически не отличаемый по своему и росту, и оперению от взрослого продолжает важно-величественно восседать на краю гнезда. Гнездо почему-то с одним беркутом — или родители не сумели вырастить более или, что видимо вернее, другие уже сумели подняться на крыло. День спустя и этот прекрасный экземпляр последовал за поступью весны. Гнездо с беркутом чуть ли не вплотную к тропе! Мы даже смерили расстояние до экспедиционной авто. Всего навсего двадцать четыре шага! Странная дорога. Авто идут крайне тяжело. Если выйти из машины, то обнаруживаешь, что нога буквально погружается в смесь песка и лесса. На два-два с половиной сантиметра. Удивительно: идешь и грузнешь, четко оставляя следы. Но не так, как обычно на песке, когда края отпечатков обязательно осыпаются и след не отражает контур обуви. За сколько экспедиций не увидеть подобного. Для автомашин проблема из проблем. А до синеющих гор, Хантау, ее наиболее видной возвышающейся частью Айтау еще 15-17 километров. Но смены лессо-песчаной тропы на щебенисто-скальный грунт, который как обычно, предшествует горам, незаметно. Правда, на противоположном берегу расширяющейся поймы Ботабарымки видны уже скалистые выступы. Но одолеть песчаную пойму-низину с затхлой горько-соленой водой вряд ли под силу даже трактору. Бывает, что как раз на пятачок, где находится ваша экспедиция, вдруг налетает эпицентр туч. Со сверкающими молниями и гулом грома. Следствие знаменитых аксуекских ураново-рудных тел? Близкого и особого вклинивания гор Хантау в Бетпак-Далу? Особо резким контрастом жгучей пустыни и горных кряжей? Гранит всего этого с Шуйской долиной и гигантского разлома, отсекающего Бетпак-Далу от совершенно другого и по рельефу, и по климатически-почвенным условиям региона?.. И если за всю зиму не выпадает и 30-40 миллиметров снежных осадков, то вы можете стать свидетелем особого явления, когда за какие-то 15-20 минут тут выпадает град слоем в сантиметр-полтора! Зимой такого из снега со смесью песка и лесса не всегда бывает. В этом случае пятачок покрывается красноватыми ручьями. Через каких-то полчаса от града остается грязновато-белая пена лишь в углублении нор черепах да под особо густой защитой сухих былин солянок да тамарисков. По понижениям накапливаются довольно приличные лужицы. Влага, впитываясь в мельчайший, подобно по консистенции муке лесс, превращает почву в тестоподобное состояние, с которым и никакой вездеход не в состоянии справиться. Выход единственен: ждать пока солнце немедленно набирающее силу через час сделает свое дело. Оставив лишь особые углубления - промоины с красной жидкостью. Попробуйте подойти к такому “блюдцу”. Парадоксальное впечатление! Сидишь на корточках у промоины совершенно на твердой почве и можешь опустить руку в теплую красную абсолютно непрозрачную, кажущуюся тяжелой лужицу влаги. Она освежает, на первое впечатление своей до предела насыщенности лессом, и оставляет руки на удивление отменно чистыми. Видимо частицы феррума — красный цвет этой жидкости — что насыщают ее способствует радикальному удалению частиц грязи. Не у всякой бани с ароматными шампунями такой результат. Но стоит опустить руки по локоть, до дна, до илистого содержимого “блюдца”, как ощущаешь ту тестообразную лессово-песчанную массу, делающую территорию не проезжей. Лишь используя парадокс совершенно твердой почвы в сантиметрах от блюдца, искусно лавируя, можно продвигаться. Если соскользнуть с твердого грунта как тут же очутишься в том тестообразном месиве по самую раму авто. Блюдца и промоины, вобравшие в себя бесценный подарок для пустыни кристаллическую влагу, которую некоторые исследователи называют “Аквой”, — через час под немилосердно палящим солнцем вновь возвращаются к своему первоначальному состоянию. А за поймой Ботабарымки, на ее левой стороне сопки. И пойма так хороша! Так манит своей выделяющейся зеленью. Петляет все расширяясь. Как должно быть использовали эту ложбину, эту естественную впадину, тысячные стада диких животных. Было же время, когда Бетпак-Дала тоже цвела. Ботабарымка струила пресные воды, а по ее берегам тянулись густые светлые леса. А вон у того скалистого выступа с небольшим навесом-козырьком несомненно останавливалась и даже длительное время жила стайка семьи неандертальцев. Барымтачи использовали ложбинку поймы для лихих набегов и чтобы припрятать захваченный скот. Отличнейшее место для внезапного нападения! Лучшего не найти. Пойма прямо-таки выныривает у естественного пути, у самого Аксуека. С тем древним оживленным движением караванов. Такую возможность упустить для разбойного люда — величайшая глупость. Асфальт Алматы - Екатеринбург не случайно повторяет удобнейший путь. Сохранились ли кто из свидетелей и участников лихих стремительных набегов. Вот бы побеседовать. Вроде бы именно здесь точка Басмач-Штаб, о котором можно услышать и от местных жителей, и обозначена так на карте. Топографические документы зачастую хранят наименования событий, достойных того названия, а мы не обращаем внимания, не понимая всей сложности места, его исторических катаклизмов, отраженных в названии. Равнодушно читаем надпись. Конечно, пойму Ботабарымки следует посмотреть. Здесь много черепах. С детства у нас — жителей суши — ассоциация — жизнь черепах, якобы только в морских просторах. А ведь это вовсе не так. И знаменитый телесериал “Всемирная география” значительно проигрывает, ограничиваясь показом лишь морской черепашки. Наверное все стало бы справедливей, если часть времени фильма была посвящена черепахе пустыни. Здесь она отнюдь не редкость. И в фауне пустыни, такой своеобразной и естественно трудной для великого феномена Жизнь, черепаха определенно играет большую роль. Куда сложнее, чем в морях-океанах. В пойме еле-еле поднимающийся камыш — признак перенасыщенности воды различными солями. Однако, на худой конец и она может выручить-спасти. А вот впритык к берегу верблюжья колючка Чувствует себя отлично. Некоторые ее весьма ценят. Суровейшие на пределе существования условия отрабатывают в РНК-ДНК соках и верблюжьей колючки, и пустынной черепашки, и сайги да и прочих обитателей Жусан-Далы такие ферменты-витамины, которые обладают высочайшей жизненностью. Давно подмечено... Сотни стремятся заполучить этих обитателей пустыни для врачевания... Перепрыгиваете через два-три ручейка с прозрачным пятисантиметровым слоем слабо струящейся воды и поднимаетесь на противоположный берег. Насколько хватает взора песчаный берег, с которого вы пол часа назад сошли, пуст. А здесь широта-неоглядность мелкосопочника. Граница знаменитой Бетпак-Далы? И здесь ее энергия биогеополя в особых проявлениях? Прямо напротив в ожидании миниатюрные ваши авто. Чудесный вид! Какая-то завершенность. Красота, которой рациональный рассудок не может дать оценку. В самом деле: блеклость лесса, редкий саксаул и лагерь автомобилей. Что уж тут такого? А чувства толкуют обратное. Не понять это чудесное противоречие. Причуды биогеополя Бетпак-Далы, влияние на человека непознанных геокосмических излучений? Через пять часов, если повезет — нам это из трех раз удалось только единственно — вы сможете одолеть отделяющие от Аксуекского асфальта горы Хантау, от современной цивилизации, трассы по которой каждую минуту несутся всевозможные марки автомобилей, о которых в Жусан-Дале, как в совершенно другом измерении и не верится. Преодолев эти 30 - 40 километров пустыни — в зависимости от того смотря к какому из хребтов Хантау удастся дотянуть — и окунетесь в тень гигантского в три-четыре обхвата ветлы дерева. Оно несуразно своей такой малой высотой в сочетании с могучим обхватом. Квазимодо? Добрая душа, дающая приют уставшим. Ухитряется несмотря на сжигающие ветры Жусан-Далы выживать. Наверное отсчитывает несколько сотен лет благодаря сочащимся из недр скал родникам. Но несмотря на тень, прохладу позванивающего родника, его прозрачность дна. Какое-то чувство, что вы покинули нечто важное, огромное, что-то, как ни странно, родное — останется. По времени даже нарастает. И не отпустит никогда! Тут же вы, исследуя таинственные ущелья, вскоре видите, прочертившие скалы пегматитовые линии, следуя которым можете набрести на скарны, в которых, как в сокровищнице некоего Хасана-Одноглазого, блеснут самоцветы!... 2. Шелковистые отливы камня лунного От Алматы уже 450 километров. С асфальтом необходимо распрощаться еще в Талды-Коргане. После грунтовка. И та не очень-то очень. Здесь можно отъехать с полкилометра от торной тропы в сторону, и остановиться около изолинии редких невысоких деревец и гряды кустов, как правило, следующих какому-либо безымянному минируслу. Согласно водоразделу, сбрасывающему весенние воды в речку Аягуз. Вокруг сопки...Они и их цепи вовсе не властвуют над степью, не заслоняют ее собой, не громоздятся в высь. Но вот в чем главная штука — Казахский мелкосопочник — таково общепринятое название огромной территории, включающий и преддверие Аягуза, лучи солнца по разному отсвечивают. Торжественно величава счастливая увертюра ежеминутного творения гениального мастера — Природы. В чем тайна того, что это бесконечное множество форм степи так нам приятно? Ни в одной из тысяч , что оглядываешь с высоты сопки, ни одной неприятной, не трогающей нас. Но разве может быть, чтобы любая единица огромного множества была прекрасной?!. Какова гениальность здешнего Мастера! Красота величавости облаков нарастает! Миг... и новое преобразование! Что за ритм! Как он откликается в человеке? Что в нем? Зачем?... Могучая чудесная музыка... А контраст синевы-голубизны безмерного неба с вымытыми белопенными странниками. Контраст и вместе с тем единство сочетания. Торжество переплетения счастья-радости?!. Цепи идущих вслед друг другу невысоких сопок среди бескрайней равнины высотой в 200 - 350 метров. Изредка отдельные вершины выше. Как правило, венчаемые тригопунктами... Там цепочка, невдалеке другая, почти параллельная первой. А через 10 - 20 километров диагонально стягивающиеся. И каждая ложбинка, ограждаемая холмами, неповторима. Сердце щемит от сознания, что не обойти, не посмотреть, не изведать и не открыть всего, что таится здесь. Там, где возвышенности схватываются в диагональные стяжения, сопки образуют особо комфортные низинки. Тут белесая зелень густого ковыла. Он так густ, что быстро и не пойдешь: его шелковые колышущиеся пучки так плотны. И еще куртинки низкого кустарника. А если ложбинка-долинка особо любовно прикрывается сопками от злых ветров и свирепых морозов, то в дело вступают подлески березок, осинок, что даже взбираются по подножию холмов. Большинство из этих ложбинок первозданны и не знают ни плуга, ни косы, и даже отары овец. За десятки километров в безводье нерационально гнать. Межхолмье низинки всего 30 на 100 метров, к тому же окаймляемое каменистыми непродуктивными для животноводства высыпками. Может потому и нет ничего чудеснее побыть один на один с таким местом. Почему здесь становится хорошо? Активное влияние установившегося равновесия биоценоза? Благодаря некоего, доведенного до абсолюта совершенства жизненного цикла? Совокупным биополем обитателей, что древние называли духом того места? И еще тишиною, а вернее естественностью своей звуковой гаммы: шелестом трав, пением птиц, посвистом свободного ветра, радостью красоты зелени, сини неба, белых облаков... Всем, всем, входящим в низинки мелкосопочника, многое из чего мы не замечаем да и не посвящены в то таинство... За счет скоплений в пустотах скальных пород сопок влаги — своего рода особых хранилищах весенней и дождевой влаги, ее очистки и существенного обогащения, а также еще конденсации мелкосопочник далеко не безводен. Хотя многое зависит от периода времени. Гора змеиная под Экибастузом всегда вспоминается в этих случаях. Возвышенность не даром названа так. Очень много в ее теле пустот, в которых находят прибежище пресмыкающиеся. Рудознатцы давно приметили: если они облюбовали место — значит рудные гнезда обязательны. Часто несколько ценных минералов. Не одна легенда-миф на этот счет, когда волшебные змейки-ящерки указывают добрым и щедрым людям на запрятанные в толщах недр сокровища. А злых и не добрых заводят в хитросплетения неудач, тяжелых испытаний. Многочисленные пустоты- карманы — прибежище змей — хорошая возможность для них перезимовать. Это их жилье. Так уж распорядилась природа. Но каменные пустоты не только места кристаллизации множества разных модификаций самоцветов, они природные кондиционеры, накопители влаги. И быть может это их сторона, не замечаемая сегодня, в будущем окажется куда ценнее самых лучших самоцветов. Справочники говорят: в Казахстане 11 тысяч рек и озер. Но сколько просто безымянных, несущих весной потоки талой воды, а жарким летом влагу подземных родничков в официально наименованные речки и блюдца озер. Именно безымянных и больше всего в мелкосопочнике. Иногда это всего навсего россыпь галечника, обрамленная невысоким обрывчиком, тянущимся на 2-3 километра. В ином месте просто незаурядная лощинка. Но как разительно богат их мир в сравнении с каменистой бурой поверхностью, даже с пашенной равниной, перемежаемой с солонцеватыми пятнами с белесым налетом соли. Такие русла небольших безымянных саев, пересыхающих к концу лета и даже в первые его месяцы колоссальное богатство! Колоссальный ресурс! К сожалению, их пока не посчитали, не разложили по классификационной полочке. А это своеобразие многими далеко не понятое, весьма важное для просторов Евразии явление. Это и естественные накопители влаги, подобно лесу средней полосы России, и своеобразные цветники флоры и фауны! Уберите их и оскудеет степь... Большая потенциальная возможность строительства мини-плотин. Клад для животноводства! Полдня работы бульдозера и готово озерко-чаша. На ряд лет. Отлично улучшает свое окружение. А как повышает продуктивность стада! Делает доступными и эффективными отдаленные пастбища. Не случайно такие плотинки встречаются во многих местах степи. Они прекрасны эти пересыхающие безымянные русла, оставляющие в середине палящего жаркого лета в укромных поворотах обрывов, под скальными навесами озерки-плеса, припрятанные стенками зеленого камыша. Часто всего на три-четыре метра, а глубиной по пояс или и того меньше. Некоторые подобны домашней ванне. Но они так много значат! Более, чем иные гигантские водохранилища. Как к этим островкам жизни жмется все живое! И если вы хоть раз добрались до плеса, испытав пределы солнечного неистовства и боль-усталость труднейшего пути, если из последних, быстро тающих сил упали в незамутненную, настоянную на целебных травах и ароматах степных ветров природную ванну, то тогда поймете их высокое предназначение. Особо хороши такие русла осенью. С ритмично повторяющимися чистыми, сухими спусками, покрытыми крепким жестковатым покровом желтеющих трав. Если берег крут и обрывист, то противоположный, как правило, полог. Если пришлось выйти к обрывистому участку, а захотелось спуститься — не отчаивайтесь: стоит пройти сотню, другую метров, как вы увидите предложенный природой этого края плавный с комфортом пологий спуск. В пойме, которая по основательней, в две, а то и три террасы. На каждой из них милая площадка, прикрытая от ветра, где можно в неярком солнце перед осенним ненастьем хорошо прогреться, вспомнить теплое лето. На последнем уступчике перед сохранившимся озерком — встречаются и глубокие по карстовым провалам — присмотреть свободный от камыша выступ и попытать счастье — закинуть спиннинг. Не все любители рыбной ловли знают, что в таких укромных местах, где в озерце вода темна — водятся большие щуки. Ранней весной в инстинкте продолжения рода они забредают сюда, и изредка, когда неведомое нам чувство прогноза спада воды, изменяет им, не в состоянии выбраться из оставшегося плеса. Но жить надо, и все по понятию хищниц съедобное за лето становится их добычей. В ход естественно идут и товарки-подружки. Побеждает, как принято, сильнейший. Однако, судьба хищницы поворачивается к ней злой стороной. Она становится “утятницей”. Водоплавающие, не подозревая страшной беды, планируют на привлекательный пятачок озерца. Лапки еще бороздят по поверхности, гася инерцию полета, а крылья не завершили своей работы, как ужасная серебристая молния настигает несчастную. Вряд ли утка даже успевает осознать того, что свершилось с ней... Единственная опасность здешних мест. И еще разве волк, серое туловище которого легко перемахивает через густоту вала кустарника, когда вы неожиданно для себя набредете на него. Ловкий бесшумный прыжок и был таков. Словно показалось. Поди доказывай, что видел. Но страха при этом не ощущаешь. Подсознание знает. Волк сам в этот период боится вас и скрывается. Но зато забросьте блесну. Самую большую, что у вас есть. И прямо на ее излете, с первым же ударом о воду вы почувствуете рывок страшной силы, и если ловка и крепка леска, если сумеете в ту же долю секунды не замешкаться и отпустить катушку, то через 20 минут неповторимой по эмоциональному накалу борьбе получите такой сувенир, что вряд ли менее престижен, чем где-то в знаменитых Карибах. А вот весной в обрывчиках еще долго остаются остатки снега. Надувает, набирает в полуметровые, отстающие от основного грунта щели, прекрываемые осыпающимися комьями земли. Некий погребок получается. Снег здесь ноздреватый, почерневший. Может до конца мая выпускать слякотный мини сель, тянущиеся вдоль валы нанесенного разлагающегося камыша. По этим отрезкам буреломов можно судить о динамике прошедшего паводка. Неизмеримы просторы Казахстана! Прямо на поверхности целые километры слепят глаза куски гипса. Это так называемый камень зеркальный! А если присмотреться в таком месте к саю, то зачастую удивительные его стяжения, скользкие, полукруглые. В одном сае с десяток! Стяжение часто со сколом. Оно настоящее зеркало. Полукруглый массивный низ такого камня обычно в желтовато-мучнистых бугорках. Таких же точно по форме, как и у агатов. Гладко округлые. Видимо процесс создания в чем-то по принципу, по обстоятельствам имел одну и ту же закономерность. Хотя агат, как известно, в огне, а тут все другое. Гладко округлые и одновременно скользкие и шероховатые. А где этих бугорков нет — там полупрозрачное шелковистое тело. На зеркальном сколе камня всегда заметны отслойки. Два-три уступчика. Если поддеть один из них, то легко отслоится слюдяной листик, освободив чистую поверхность. Минута и вы получаете идеально отполированную, абсолютно зеркальную поверхность. Чтобы получить такую красоту у куска халцедона нужны очень большие усилия. Да и навык-опыт, а без специальных станков вообще ничего не получится. Пожалуй, такую по величине полировку за напряженный день не сработаешь. А здесь чуть ли не само собой получается! Вот тебе и гипс — ведь именно этот минерал образует то чудо. Вот такие штучки выбрасывает модификация. В камне исстари повелось ценить три качества. Твердость, редкость и красоту. В кристаллическом гипсе нет первого, весьма относительно второе, но зато третье... Бывают же счастливые материалы исключения, что не вписываются в общую закономерную схему. Именно таков камень зеркальный. Некоторые поделки из него обрабатывают воздушной струей песка, чтобы придать изделию “благородную матовость”. Высокохудожественные изделия из этого материала в коллекциях ряда музеев страны. В гробнице Тутанхамона из селенита — таково еще одно название кристаллического гипса — была масса прекрасных изделий. Вглядитесь в глубину зеркальной прозрачности. Открывается целая пейзажная картина. Зима! Поразительно красивая. С ее застывшей поблескивающей бахромой снега и льда. Подобно тому, как в укромном заливчике, который спрятался под защитой нависшего скалистого уступа или глинистого обрыва, что не дают в первые морозные недели попасть снежинкам в застывшую воду, образуют чистейший лед. Редкие вмерзшие в него коричневые листики, зеленые нити водорослей, пузырьки воздуха... Прибавьте к этому то, что обычно видите в ценнейшей разновидности горного хрусталя, в камне “волосы” Венеры, когда внутри чистейшей прозрачности пучки волокон, похожие на локоны золотоволосых или белокурых красавиц. Вот все это в глубине камня зеркального. Локоны Венеры в нем даже значительно плотнее, а их изгибы более плавны, а у некоторых пучков, заполняющих почти всю прозрачность камня, еле намечены. А вот пузырьков воздуха, что мы видим во льду — ни одного. Такой чистоты монолит льда, конечно, можно подобрать. Но не вдруг и не сразу. Пожалуй, камень более всего похож именно на чистейший лед с вмерзшими в него драгоценными длинными поблескивающими пучками кристаллов алмаза, щедро и прочно брошенных таинственно загадочной силой внутрь него. Не случайно одно из названий данной модификации кристаллического гипса — лед девичий. Лед! А вот отчего девичий? Не холоден?.. Часто в зеркальных окошечках стяжений цветные пятнышки. Когда шевелишь камень в руках то пропадают, то появляются вновь. Красуются прямо на поверхности. Тончайший слой, коррелирующий с длинами волн лучей солнца? Так называемая иризация? По неведению камень вполне назовешь “джиразолем”. Ведь по итальянски “джира” вращать, а “соле” — солнце. Чистых цветов неправильные овалы. Розовый постепенно меняется на зеленоватый, а этот вновь на розовый, повторяя плавные линии первого, а этот снова зеленый. Краски пятнышков не тревожат, не броско сочны, не кричат, они чисты и отмыты до такой пропорции цвета и гармонии их плавных повторов друг за другом, что вносят в сознание радость, умиротворение, спокойствие... А рядом загадочная желтинка. Не одна. Первая побольше, другая поменьше. Чисто светло-коричневой золотистой желтизны. Не плоские. Объемные, полупрозрачные. Контуры плавные, интенсивность света мягка, не кричащая. Тоже привносит радость и спокойствие. А вот зеркальная поверхность естественной полировки позволяет себе играть вовсю: буйной энергией, солнечными бликами-брызгами... Иногда в стенках оврага почти через каждые полтора-два метра провисают стяжения кристаллического гипса. Некоторые с голову малыша! В США нередкость демонстрация шаров, выточенных из камня. От пятисантиметрового до тридцати! И цены на бирже на них весьма приличные. Самый большой тысяча с лишним долларов. У нас почему-то не принято. А какой же можно изготовить из таких валунов-”булыганов”. Минерал мягкий, труда не составит... И еще одна особо чудная необычность камня. Непременно посмотите на него ночью, под серебристым светом луны. Вас чарует особое необыкновенное свечение. Если подставить камень сколотой частью серебристому свету луны, то противоположные полупрозрачные окошечки, свободные от полукруглых утолщений, струятся преображенными... Дивным, чем-то волшебным светом... То совсем другой камень, чем днем. Могуче прославляющий красоту серебристой ночи... Вот оказывается почему одно из наименований камня зеркального льда девичьего — камень лунный, селенный. А изогнутые кристаллы гипса образуют каменный цветок — гипсовую розу. 3. Уральская солодка и древние петроглифы Идешь по промоине-овражку, где подобрали особо массивный камень селенита, сторонишься грязно-липкого селя... Ба, что это такое? Откуда тут может расти свекла? Вся наруже до самого утончения-хвостика. Цвет, правда, не темно-красный и не белый, как у той сахарной культуры, а светло-коричневый. Что за чудо-юдо? Вечно сползающий береговой грунт обнажил корень и он, защищаясь приобрел такую форму?.. Хвост “свеклы” уходит вглубь светлой почвы. Он крепкий, в два-три сантиметра толщиной. Это же Лакрица Уральская! Тоже сахаранос. Только неизмеримо мощнее свеклы. Вот это корень! Вот это солодка! Сколько же в ней целебной силы! Если бы такое увидели китайские и тибетские специалисты! Ведь лакричный корень одно из эффективных лечебных растений. Чудесными свойствами наградила его природа. Мужчины от него обретают неутомимую силу, женщины хорошеют и растят крепкое, здоровое потомство... Многие, очень многие болезни не выдерживают наступления его чудодейственных и таинственных сил-соков. Более того, его вещества обладают ярко выраженной профилактической направленностью. В последнее время очень ценится и западными врачевателями. Не лечить, когда болезнь наполовину сократит жизнь, а не допускать ее, предотвратить. Англия и ряд других европейских государств экспортируют лакрицу. Организованы специализированные хозяйства, выращивающие эту культуру. Но все понимают, что произведенное человеком несмотря на утверждения, что оно не уступает естественному, за редким исключением в пределах парадигмы: “Хотите верьте, хотите нет”. Но по нужде, не имея лучшего, применяют. Анализ на компьютере частоты применения корня в лечебных препаратах, что рекомендуют древние тибетские священные книги — десятки томов!— показал, что он занимает первое место! Легендарный женьшень занимает второе. Восточная медицина древности оказывается считала, что корень не только имеет поразительно могучие собственные силы, стимулирующие организм, он обладает свойством значительно — в сотни раз! — повышать эффективность воздействия любых других веществ. Скажем, приняли горошину поливитамина. В ней и аскорбинка, и В1, и В2, и В12... Так вот, если еще и корень лакрицы, то воздействие тех витаминов становится много, много сильнее. Одним словом, мощнейший катализатор! Вот что существенно. Вот возможно в чем основной секрет его Олимпа среди миллионов собратьев по растительной жизни. А ученые нашего времени добавили, что еще и отличный антиаллерген, к тому же бобовое, благодаря чему уникальные клубеньковые бактерии поселяющиеся на его корнях, активно обогащают почву азотом, синтезируя его прямо из воздуха. Наладить бы производство “Аягузского целительного” или “Аягузского бальзама неутомимости”, или “Аягузское антираковое”. Сахара не надо: исследования показали, что корень в 50 раз слаще его! Стимул здоровья ни с чем не сравнить. Пожалуй и знаменитая компания, производящая кока-колу, позавидует. Миллионные прибыли... Ласково глядите зеленые листики, только что сбросившие твердые корочки почек. Чуть клейкие. Выделяют смолу. Маленькие милые листочки. Почему все народившееся так привлекательно? Чуть спустя. Вот скрученная зелень еще не сбросила корочки почек. Болезненно, с великим напряжением раздвигает их. Ясно видно, как тяжелы роды. В этот миг не привлекают. А рядом освободившиеся, распускающиеся так милы. Один из скрытых великих законов? Что за этим? Какой величайший ряд открытий? Что управляет и зачем эти явно различимые периоды-стадии цветения организма? ... Рассматриваете маленькие и отчего-то милые вам зеленые листочки. Что вроде они вам? Существу иного мира, совсем-совсем другого. Ан, нет, нравятся, любуетесь, не станете задевать неосторожным движением, не наступите, не сомнете в крошево, принеся смерть этим росткам жизни... Еще не утерянное чувство сопричастности ко всему живому?.. Сколько же корню лет? Тугой светло-коричневый, чистый несмотря на окружающее весеннее распутье. Сантиметров восемь в верхней, грушевидной части. Лет ему двадцать? Сколько же поднакопил жизненной силы. Как раз отличный к сбору. Ранней весной. Пока его чудодейственные соки не задействованы в массу листа и нарождающееся новое потомство-завязь, не переработались. Еще один срок сбора — поздней осенью, когда удивительное растение, накопив их, приведет в состояние консервации, могучей, сжатой до предела пружины воздействия на организм. Или этот гигант столько уже отложил биоактивных веществ, что его можно взять в любое время? Образец рекордный!.. В коллекцию?.. Нет, решаете вы, не будете трогать чуда-растения, хоть в первой удаче и по закону рыбака он должен отправиться в носку. Пусть живет-красуется... Однако, где один, то должен быть и другой. Даже другие. Внимательно оглядываете склон. Так и есть! Вон коричневый корешок, и вон. Почти с такими же “свеклами” утолщениями. А вон еще солодка. Длиннющий корень стелется по почве метра на полтора и такие ответвления. Просто красавец! Отличный экземпляр змея-горыныча, когда высохнет и покроется лаком. И как ухитрился в липком светло-сером чуть просохшем грунте остаться совершенно чистым? Абсолютно. Пробуете на ощупь. Корочка мягкая, светло-коричневая, нежная. Сам цвет приятен... Это, решаете должен быть вашим. Срезаете корень у самого выхода его из грунта. Какой сочный! Чуть не капает со среза. Почему-то уверены, что чист до стерильности. И именно так особо должен быть хорош и полезен. Отрезаете с сантиметр аккуратным кругляшом и пробуете. Какая сладость! Что за набор сахаров в этом удивительном создании?! Говорят, что есть вещества в тысячи раз слаще сахара. Но насколько полезны? Здесь же и необычайная сладость и максимум эффекта: не нужно и кофе. Прерогатива тех, кто ведет авто, снимает стресс-усталость. Теперь будете снабжать по сантиметровому цилиндрику на каждый час работы. Не хуже, пожалуй, любой пепси-колы. Хватит на всю дорогу. На срезе корня четко различимы светлые кружочки. Наверное каждый предназначен своим целям. Один направляет соки вниз, в темноту земли, к мельчайшим отросткам, таким малым, что не разглядеть без микроскопа. Но именно они — вот ведь парадокс — а не те переплетения корней, что мы обычно видим, и в состоянии дать пищу растениям; именно они, еще не покрывшиеся защитной омертвелой коркой древесины, в состоянии выбрасывать в почву определенные вещества, пол воздействием которых сложнейшие почвенные конгломераты переходя в то растворимое состояние, которое растение способно внести и принять в свое тело. Разумеется, в том случае, если листья, уловив радиацию солнечных лучей смогут их энергию направить для производства этой работы. Выходит, трудом занимаемся не только мы и трудолюбивые пчелы-мураши? Наша работа — новая, более современная форма нового витка спирали развития? Клетки организма “работают” не только на себя, а мы? Другое кольцо-сеть сосудов наверное перекачивает сонм веществ, добываемые корневыми волосками в перипетиях сложнейших биохимических реакциях, далеких до их полного познания человеком, вверх, к спускающимся сейчас почкам. Сложна деятельность этих колечков. Ого, да здесь еще корни-груши. Вот клад! В этих поймах- понижениях, а то просто низинках среди джунглей известного друга витаминов — шиповника и черемухи повсюду встречаешь кусты солодки. Но, чтобы такие, с такими мощными “свеклами”... Так привольно здесь лакричному корню? Особенно хорошо? Ну а теперь на холм. В мелкосопочнике всегда так: в начале устройство экспедиционного лагеря в комфортной низинке-ложбинке. Ее быстрая оценка. Затем на холм, осматриваешь местность, выбираешь ориентиры исследования и вновь в долину: что там за тысячелетия весенних и дождевых потоков принесла, отсортировала природа. Затем вновь на сопку, больше внимания скалистым проявлениям. Там где щебенистость прерывается вздыбившимся скальным уступом, повернувшимся к югу, а распадок низины между холмами достаточно узок и ведет к родничку, то на патинной поверхности не редко встретить наскальные изображения. Петроглиф! Изображение, созданное нашими пращурами тысячелетия назад! Зачастую это прорисовка фигуры козла. Но есть и целые сцены охоты лучников на животных, когда-то видимо в изобилии существовавших здесь. На миллиметр глубинной, а иногда до сантиметра выбиваются загадочные символы. Линии и точки хорошо заметны при резком контрасте тени и света в косых лучах солнца. Чуть-чуть касаетесь шероховатой поверхности очередного изображения... Не передать возникающего сложного чувства... Прикосновение к тайне, к бытию древнего человека, его духовности, морали. В какой-то степени причастных ко всему происходящему нынче. И несомненно будущего. И в первые века нашей эры, и тысячелетия раньше сезонные миграции человека палеолита и более позднего были широко распространены. Подобное в принципе сегодняшним перелетам птиц и подвижкам стай сайги. Сегодня сотни тысяч этих животных, следуя за весенним оживлением природы с Юга на Север, мигрируют от предгорьев Афганистана до Экибастуза нашего Казахстана. И разве неандертальцы и краманьонцы не торили троп-дорог, преследуя эти стада? И еще многочисленных тогда куланов? Отчего человеку не следовать, кочуя, за тысячными стадами, благоденствуя от достатка белковой пищи и шкур?.. Хорошо бы проследить-уточнить миграционные пути сайги. На них, на них надо искать торные следы первых семей-стай первого Хомо и вместе с ним петроглифы. Здесь ожидают археологов самые богатые находки. Самые! На все мирное человечество. Так что путей-троп человека здесь было множество. Не каким-то хаосом, а системой взаимосвязанных экономическими и другими закономерностями. Системой, о которой пока мы не имеем детального понятия. Дорог и торгово-обменных, и охотничьих, и кочевых, и по добыче кремня, руд для бронзы. И они были, как не удивительно, куда протяженнее, чем современные, поскольку реализовались в эпохи относительности рубежей. Аналогично сегодняшним миграциям птиц. И нынешние грейдеры, конечно же, их повторения. Просто сейчас они зачастую облачены в асфальт или рельсы, да и не ведаем мы до деталей тех ветвлений проходов. К найденному петроглифу или их серии — обычное явление — всегда возвращаешься. Почему-то не так просто уйти враз с того места. Не попрощавшись с тамгой. Знаком, который возможно так много значил для тех, кто оставил его. Какое толкование знаку давали они? Соответствует ли в чем-то сегодняшнему? По заложенной в нем идеи? Какие в его каменных линиях переплетения мыслей?!. Иногда гладишь на прощание шероховатую их колдовскую поверхность, прокаленную солнцем, морозами-ветрами. И возникает чувство родства и причастности к его создателям, уважения и даже боязни... Хранит ли камень частицы нервной энергии, оставленные пращуром, когда он священнодействовал, созидая тамгу? Контактируются ли с нашими, пришедшими тысячелетия спустя? Кто управлял и что вдохновлял в созидаемом образе, когда знак выбивался? Или безжалостное, все поглощающее равнодушное время сняло все? Есть, толкуют некоторые из исследователей, есть еще священные места, где заклятия предков работают, воздействуют. Попробуйте там вести себя недостойно, поглумиться, подумать дурно и нехорошо и наведенное мыслями поле проявит себя. Поле силы наших предков. Оно неприемлет несправедливости и зла. Сегодняшних! Стыкуется с современной трактовкой нравственности Иной петроглиф дает развернутое понятие, которое и на десятке страниц не уместить!.. Какие бури страстей, драммы-трагедии и счастье-радость проходили, связанные с каменными знаками-летописями древних? Какие должно быть красочные картины священных таинственных жертвоприношений видели тут эти скальные уступы. И в солнечный полдень весеннего равноденствия, и лунную ночь холода осени. С огромным костром, выбрасывающим вверх тысячи ярких осыпающихся искр... 4. Некрополь Баян-Слу и Козы Корпеш В среднем течение реки Аягуз — величавый некрополь — двух влюбленных Козы Корпеша и красавицы Баян-слу. Естественно миновать такую историческую ценность, истоки которой знал и высоко ценил А.С. Пушкин — нонсенс. В архиве всемирно известного поэта оказывается хранится запись одного из вариантов взволнованного поэтического сказания, связанного с знаменитым надгробием. Та поэтическая легенда — своего рода энциклопедия этики нравственности поступков и духовности казахского народа, выраженной в знаменательной красочной лирическо-эпической форме. Прекрасная Баян-слу — Джульетта Европы, о которой пока еще не ведает мир, вследствие еще так не умелой и ограниченной распространенности, но судьба которой все же несомненно рано или поздно будет знакома всему человечеству. Она достойна этого. Именем какой девушки назван огромный регион? Есть ли на земле такое? А ведь как толкуют некоторые, огромный Баянаульский район назван именно ее именем. Но о том регионе речь впереди. Народное произведение народной поэмы без всякого сомнения отблеск бывших реалий. И каких! Потрясений высокого нравственно-духовного накала! И трагедий, и светлого. Думается не только отзвук прошлого. Но во многом важного и сейчас, во время переоценки многих духовных ценностей. И как миновать в таком случае мавзолей, коли пришлось быть в том краю, который родоначальник его появления? Подобных памятников, если на то пошло, наберется всего-то с десяток по всем земным широтам-меридианам во всех континентах. Актогай — ближайшая к мавзолею железнодорожная станция, которую можно увидеть почти на любой топографической карте и до которой доходит шоссе. Однако из Актогая до мавзолея проехать не легко. По весенней поре и тем более осенью. Но и в середине лета, в самую палимую сушь, когда степные травы выжжены солнцем, а в глубине мелкосопочника не отыскать естественного водоема и потому и птице, и животному приходится теснится непосредственно к пойме водоносного Аягуза — реки, по наименованию которой назван этот край — и в этот период не менее трудно. Уже не вследствие слякотной распутицы, а бездорожья иного типа. Чабанские тропы несут чудовищные колеи из ссохшихся твердеющих белесых комьев. Закономерность солонцеватых и лессовых почв. Далее малейший дождишко делает путь непроходимым. Только тракторам под силу пробиться к животноводческим точкам, чтобы доставить необходимые тяжелые грузы. Именно они оставляют такие шрамы. Между колеями в жаркие знойные дни накапливается едва мельчайшая пыль. В иных местах до 15-20 сантиметрового солевого слоя. Колдобины, кочки. Лишь изредка четвертая скорость... Памятник в излучине реки Аягуз, на его высоком берегу. “Излучина от слова лук”? Если развернуть карту Семипалатинской области, на которой река Аягуз отражена в достаточной степени детально, то в 10 километрах западнее железнодорожной станции Тансык замечаешь почти идеальное полукружье русла. Ни дать, ни взять изогнутый — приведенный в действие, готовый спустить тетиву, лук. Почему древний некрополь в центре излучины? Что стрела? В кого или на что направлена? Если изогнутая ветвь обладает потенциальной энергией сжатой пружины, то почему принципиально такое же явление не должно иметь излучины рек? Несомненно имеют! Вот только как и на что воздействуют... Именно тут возведен мавзолей, сохраненный несмотря на все исторические перипетии и продолжающий умножать свою славу. Археологические справочники датируют его XVI - XVIII веками. Точнее дату не установили. А жаль. “Точность” в двести лет. Надгробное сооружение наверное значительно раньше указанного срока. Простое сравнение с мавзолеем Домбаул, относимого к VIII - IX векам, который во многом по стилю исполнения похож на Аягузский, не говоря об общности расположения на территории Центрального Казахстана, где общение разных родственных групп несомненно было достаточно тесным, наводит на такую мысль. Но пусть тем занимаются ученые. Наше дело — помочь окрепнуть гласу общественности, привлечь внимание к замечательному уникуму и в результате сохранить и возродить историческое сокровище. В двухстах метрах от памятника разнообразие Аягузской поймы. Тополя, березки, осинник, облепиха, боярка, ива, черемуха. Деревца так называемой волчьей ягоды, которые осенью своими 5-7 миллиметровыми плодами порой закрывают собой зелень листков. Этих неприхотливых деревцев всегда два вида рядом — с ярко красными ягодами и абсолютно черными. А весной цветы одного чистейшего белого цвета, а другого нежно, нежно розовые. Почему деревца называют волчьими? Потому что ягоды не съедобны? Или от того, что заросли-переплетения деревцев до такой степени густы, образуют такие джунгли, что лучшего укрытия хищнику не найти?.. Ближе к реке джунгли шиповника... За всем этим река. Как всегда прекрасна и своеобразна в любую пору года... Вокруг посвист всяческих пичужек, стрекотание сорок, весной кукование кукушек, далекие, но звонкие крики летящих гусей, курлыканье журавлей и близкое кряканье многочисленных уток. “Я очень люблю и восхищаюсь Аягузом. Может быть, поэтическая легенда о любви прекрасной Баяны к золотоволосому Козы Корпеч, действие которой происходило на этой реке, есть немаловажная тому причина. В 10 верстах, не доехав до 4-го нумера, стоит знаменитая в киргизских поэмах могила Козы Корпеча”. Так писал Ч. Валиханов — известнейший ученый и просветитель казахского народа. Надгробие из плиточного камня. Пирамидальной формы. Одна сторона чуть асимметрична: некая вмятина кладки. Небрежение-неумение древних зодчих или сознательная строго выверенная работа? Определяющая фокусировку организованного энергетического вихря, призванного гармонизировать вековые наслоения мыслей, приходящих сюда, и ту силу, время от времени, излучать? Недаром же некрополь в середине большой природной излучины. Излучать что? Куда, зачем? Современное человечество позабывало многие открытия предков. Пирамиды, как показывают последние данные ученых, оказывается далеко не простецко-бесхитросные сооружения, предназначенные для погребения “уходящих в мир иной”. Тому подтверждение известные египетские, до которых в отличии от казахстанских, наконец дошли руки ученых всего человечества. Те пирамиды показывают удивительные на грани мистики свойства. ...Мавзолей Баян-слу и Козы Корпеш — массивное сооружение. Кто автор? О чем думали те, кто непосредственно возводил некрополь? Как соотносятся их нравственность и духовность с нашими?.. Что хотели они заповедать своим сооружением будущим поколениям, идущим им на смену?.. Уж если ноосфера Вернадского существует — а в этом нет никакого сомнения, хотя полнота ее сущности не познана — то мавзолей, несомненно, тесно причастен к ее структурам, исполняющим судьбо-кармическую роль, подключен. И по принципу исполнения и, наверное, по влиянию воздействия. Может быть в этом завершающий аккорд судьбы Баян-слу и Козы Корпеша? Судя по прекрасной поэме, мавзолей своим энергетическим вихрем обязывает жить по законам добра, творческого сотрудничества. Не допускать зла и обмана, наставляет, учит производить, созидать. И тогда судьба из “злодейки” преобразится в “удачу”? Вот только один важный нюанс, следующий из древней истории, который, думается, очень тесно касается нас. Повязаны мы все друг с другом. Баян-слу и Козы Корпеш на одном полюсе, — добра и правды, а Карабай и Кодыр-кул на другом - зла и кривды. А расплата-возмездие и трагический исход тем, и другим. Ничего не сделаешь по идеи древних: мы тесно повязаны друг с другом. А мы — современники — о таком важном еще толком не знаем. И вот дилемма: что перетянет — правда или кривда. Не одной группы людей, а, как минимум, двух трех, участвующих в кипении жизни. По ним и воздаяние или расплата. Тоже по одному. Как говорится, выходит предопределение чохом? Вытворял один, а расплачиваться праведникам? Божественное проведение не человек. Его справедливость не наша. Или просто следует понять, что один в ответе за всех? Пожалуй в этой мысли большой резон. И человечеству, чтобы обратить “злодейку карму” в “воздаяние” осталось совсем немного — такую концепцию претворить в повседневность действий? ... Мысли, мысли на этом возвышении у надгробия. Воздействие геобиополя мавзолея? Бирюза, как говорят древние предания — останки людей, умерших от любви. Если вы собираетесь в Аягузские края и к знаменитому некрополю, постарайтесь захватить с собой этот минерал. Цвет камня иногда меняется без видимых причин. Профессором Г.Леммлейном точно доказано. А вот причину-следствие ученый муж не сумел поймать. Отчего меняется? Что относительность странного воздействия? Не кванты света. Профессор проверял. Не инфра и ультраизлучения. Неуловимая и постоянно ощущаемая гравитация? Или гипотетические частицы пространства-времени?.. В древности камень бирюзы считался символом трансцендентального. Запредельного мира. Некоего духовного неба цвета воли Великого Космического Океана. Магический самоцвет добра, созерцание которого на Востоке приравнивается к созерцанию священной книги — Корана...Камень, что своей, кристаллической решеткой повязан с мышлением Хомо сапиенса? И если человек особо чист, то... Многие толкуют, что у последнего упокоения прекрасной Баян-слу и ее возлюбленного Козы Корпеша самоцвет бирюзы меняет свой цвет... И снова путь-дорога зовет исследователя-экспедиционщика. После древнего некрополя, петроглифов, в каждом кремневом осколке, на каждом патинном обломке скалы ищешь следы седой старины. И вроде бы находишь. Но тут же разочаровываешься: это природа сама изваяла такое, что только диву даешься. Иногда вместо них Аягузский мелкосопочник приподносит такую особинку... Рассматриваешь очередной гранитный выступ — эврика! Надпись! Не обычным арабским алфавитом, что можно встретить, а намного древнее, восходящее еще к тому времени, когда человек только учился запечатлять свои мысли и отношение к миру на камне, а потом на папирусе. Это надо же, такая находка! И каков еще текст, который через год-два расшифруют ученые! Что он поведует, какие откровения!.. А потом убеждаешься, что то так называемый гранит письменный. Название четко соответствует его виду. Впрочем, что сожалеть: это чудная находка, которая, если ее отполировать будет занимать на коллекционной полке одно из достойных мест среди лучших образцов. Он даже отлично глядится и без соответствующей обработки. Природа сама славно потрудилась над этим камнем. “Надписи” на граните в виде ассирийской ранней письменности, клиновидными черточками. Вот почему этот камень еще называют рунитным, от “руны” — наименования древних письмен-сказаний северных народов. Еще одно название гранита письменного — камень алфавитный или еврейский. По древним еврейским письменам, тоже клиновидной формы. Надо же такая древняя старина! Клиновидные черточки — это удлиненные вростки кварца в полевой шпат. Если они приходятся как раз перпендикулярно к сколу, то получается весьма оригинальный узор. Бесподобно похожий на клинопись древних шумеров и ассирийцев! Кто видел изображения письменности, исполненной клинописью, тот удивится сходству. Не то чтоб точь в точь клинопись ассиро-вавилонян, открытая только в нашем столетии. Главное принцип исполнения. Подобен. Народы древности считали письменный гранит священным, поклонялись ему, называли тамга-камнем. Считали, что знаки-надписи на граните оставили могучие потусторонние силы. Иероглифы земли — это весточка от предков, мастеров-горщиков, посылающих свыше народу знак, где искать дары недр — и золото, и яркие самоцветы, и медь, и олово, чтобы выплавить бронзу. Древние полировали куски письменного гранита. Сейчас знают, что если при сумеречном освещении долго глядеть в зеркало, то можно впасть в гипнотическое состояние. Толкуют, что при этом иногда возможны проявления так называемого инсайта, познания без предварительного опыта, а также предсказания будущего. Свойства, систематически используемые в древних культовых ритуалах. В зеркальной полировке камня рунного среди случайного хаоса набора черточек, образующих клинопись, пытались читать прорицания будущего. Одна из попыток объясниться с Природой? Ученые когда-нибудь расшифруют древние надписи, сделанные рукой человека. Хоть зачастую и разделяют века. А вот сможет ли человечество разгадать полноту изображений на камнях, изваянные природой? Ведь они тоже несут информацию. Природа что-то сообщает нам... После находки камня алфавитного не забываешь о нем и когда находишься в поиске самоцветов. И все же главное — халцедоновые росписи. Идешь по самому большому и широкому следу весенней талой воды в низинке-долинке между сопками-холмами! Вон кругляш агата, а за ним сразу несколько... Как картофелины на убираемом поле! На белом намытом песке, подкатившиеся к мини обрывчику потоком весенней талой воды... 5. Большой Кугольдор и его цветные камни Аягузская степь и сопки, скалистые горы не только край прекрасной природы. Не только край хлебов, нескончаемых отар и стад скота, мощных горных карьеров, чудесных песен, героев тружеников. Это регион значительных месторождений цветных камней. Халцедоновых, агатовых. Самых лучших модификаций! И карнеолов, , и сардеров, и целителя сердолика... Особенно известны места, где можно собрать первостепенные коллекционные образцы самоцветов. Это холмы Большого Кугольдора, недалеко от священной излучины реки Аягуза, где возвышается мавзолей Баян-слу и Козы Корпеша. В трудно представляемые разумом 250-500 миллионолетий давности Аягузский регион был дном огромного моря. Оно нарастило сотни метров осадочных пород. Затем палеозойская эра посчитала правильным приподнять кору земли, освободиться от плеска волн. Сформировался огромный щит суши. Он не раз прерывался вулканами, несущими и порфирит, и множество других пород, а с ними и полезные ископаемые, и, в том числе многочисленные цветные ценные камни. Вулканы еще полыхали и прокатывали гул взрывов на Аягузе “всего” 1,5-2 миллиона лет назад. Влияли ли те гигантские катаклизмы на зародившееся человечество? Как, чем?.. Не тянется ли нить эпох, достигая событий сегодняшних дней?.. Позади 700 километров, а мелкосопочник еще продолжает свое торжественное шествие, повсюду рассыпая самоцветы. Но более всего агатов у Большого Кугольдора. Впрочем кому где повезет... Что такое агат?.. Если слово приходит к нам из седой старины — то начало ему латинское или арабское. Обычное явление. Еще в этот процесс часто вмешивается наука, добавляя от себя усиление латынью. В наименовании “агат” именно так. Существует две версии его происхождения. От реки “Ахатес” острова Сицилия /латынь/ или от арабского “акиик”, означающий одну из особо ценных разновидностей халцедона — сердолика. Вот несколько наименований разновидностей этого, считающегося полудрагоценным, камня, взятых из геологических словарей, помогающих приблизиться к представлению об этом чуде природы. “Агат” звездчатый, индийский, коралловый, мозаичный, облачный, огненный, пейзажный, моховой, пурпурный, серебряный, цветочный, яшмовый...” Разумеется, слова еще далеко не поясняют и историю, и жизнь, и свойства-характер полудрагоценности. Образование месторождения агатов, в Аягузском мелкосопочнике следующее. Гора бывшего вулкана, разрушаясь, осела на месте, обратившись в сопку. А желваки-конкреции, что томились, заключенные в недра развеянного временем гиганта на десятках и даже сотнях метров его бывших глубин, оказались сконцентрированными на поверхности в одном месте буквально на площадке в квадратный километр. Похаживай по таким пятачкам и выбирай лучшие из лучших. Как картофелины на поле! Таких мест в Казахстане, если есть желание преодолеть трудности маршрута в отдаленные, часто труднодоступные места, предостаточно! Есть теория, что кристаллизация кремнезема в газовых лавовых полостях длится тысячелетия. Есть гипотеза, предполагающая обратное. Структура слоистости агатов в каждом экземпляре естественно тоже отличаются. Иногда на 2-3 сантиметра укладывается более 20 тысяч слоев! Такие размеры начинают соотноситься с длинами волн света, благодаря чему возникает иризация — красивейшие радужные переливы. Тогда вообще!.. Световой поток, преломляясь в определенной последовательности и резонируя между собой создает завораживающие цветовые перемещающиеся облачка, а внутри камня искрящиеся подвижки. И все зачастую в сочной яркой контрастной, подобно радуге, цветовой гамме!.. Не воздействует ли она на наше сознание своими лямда-альфа волнами?! Те полосы: то овальные, повторяющие форму лавового пузыря, то горизонтально параллельные, словно гель заполнил полость и сотни лет отстаивался и при этом разделился на слои полегче и тяжелее. Ониксовый камень называется. Часто в одной миндалине сочетаются и овальные, эллипсоидные полосы и горизонтально параллельные линии. Выкристаллизовавшийся гель, уменьшаясь в этом процессе, часто оставляет — как раз по середине миндалины — так называемую жеоду. Свободное пространство. В жеодах же обычно нарастают прекрасные кристаллы /часто крупные!/ И горного хрусталя, и неповторимой чистоты и расцветки аметиста, и других минералов... Разумеется, сочетание ряда факторов, что приводит к образованию самоцвета, достаточно редки. Отсюда в свою очередь уникальность месторождения. Уникальность камня плюс уникальность месторождения. Так что уникум в энной степени! А число “нн” еще предстоит подсчитать. Но оно весьма значительно. И все же, если вы приверженны путешествиям-исследованиям отдаленных и труднодоступных регионов, то встреча с самоцветом в Казахстане, повторимся, вовсе не заказана. В отличии от обжитой до предела Европы, в которой на квадратный километр приходится 170 жителей, а также других, подобных в этом отношении континентов земли. Красоту отполированной агатовой пластины можно соотносить лишь с музыкой, потому что нет в языке достаточно слов, чтобы описать все нюансы ее очарования. Вот агат с мощными аккордными резко контрастными линиями, зовущими к борьбе, утверждающий победные вихри и одновременно скорбь-горечь потерь. Настоящий фрагмент апосионаты Людвига Ван Бетховена. Полосы широки, ритмичность строга, линии с неистовой силой взметаются к краям и нехотя спадают... А вот полудрагоценный камень. Белые причудливо плавно льющиеся овалы-элипсы на фоне голубого. Легко сменяющиеся оттенки. Слышишь светлую сонату с ее задуманностью, вселенской таинственностью и меланхолической сентиментальностью. Но вместе и романтично радостным ожиданием нового спокойствия. Некоторые ониксы с горизонтальными широкими чередующимися полосами траурно черного, белого и коричневого. Именно из таких древние мастера создавали вырезки — знаменитые камеи, интальо, оценивающиеся сегодня в миллионы долларов. Эти ониксы часто схожи с жуткими аккордами торжественного реквиема. А в этом агате только плавные, слабо заметные замкнутые линии притушенность красок. Спокойная контата. Проникновенно тонкая лирика, овеянная дымкой мечтательности. А тут яркий небольшой агатик прямо-таки пытается сорваться в пляс, показывая взбрызги задорных ярких колечков и сочные красные пятна. Ни дать - ни взять присятка-пляс под веселые бойкие частушки. А другой камень с ритмичными всплесками разных цветов и тональностей. Похоже на рок-музыку. Хаотичность красок и фантазии рисунка джаз-банды. Вот миндалина, на которой различаешь синеватую с плавными береговыми изгибами речку, но почему-то с ярко-желтыми берегами, хотя они кажутся совершенно естественными, возможными. И всплывает в памяти миниатюра Мусорского “Лето”. По середине синеватой речки зеленый райский островок, и все прикрывается большим прекрасным небом с перистыми облаками. А в левом его крае огромный малиновый цветок... Пейзаж иной планеты? Трудно предвидеть каким будет рисунок агата после его обработки. Какой станет аккорд, тема. Ведь миндалина — каменный желвак, покрыт шероховатой коркой, повторившей форму бывшего лавового газового пузыря. Если она не надколота, не вскрыта, то походит на обычную гальку. Отличить от простого куска камня может лишь опытный взгляд. Иначе пройдешь мимо, задев непочтительно неповторимое творение ногой. Необходим определенный навык и большой опыт, чтобы разгадать “замысел” природы, заложенный в уникум камня, и так провести его обработку, удалив все чуждое, чтобы четко и выпукло показать оригинальный замысел природы. Бывает в прекрасном самоцвете два-три интереснейших сюжета. Какому отдать предпочтение? Можно часами размышлять и... сожалеть: выделяя одно, теряешь другое... Каждое месторождение может преподнести такой сюрприз, от которого ахнет любой знаток... В непосредственном поиске агатов всегда множество проблемных вопросов. Геологами вскрыты десятки закономерностей, обуславливающие накопление самоцветов разными природными явлениями. Но мелкосопочник Аягуза такой обширный регион! Мини бы самолетик для поиска. Побывать бы и там, и там. Охватить всю красоту и неожиданность сопок-холмов и их затаившиеся низинки... Некоторые полагают, что агаты-самоцветы превосходят своей красотой прекрасные пейзажи гор и лесов, степей и перелесков с их синими озерами и речками. Когда всматриваешься в такое чудо-природы, то трудно оторвать взгляд. Ваше “Я”, как личность, “погружается” в самоцвет. Чувство трудно передать словами. Но оно знакомо каждому. Вспомните, как долго не хочется отходить от понравившейся в выставочной галереи картины или неожиданно поразившей серии гравюр, посвященных одной теме. Смотреть не насмотреться. Представляете, как агат может многое дать творческой личности, катализировать его вдохновение. Цветные переливающиеся световые облачка с искрящимися брызгами радужных лучиков, проявляющиеся в лучших образцах агатовых миндалин, повидимому вводят нас в определенный ритм. Быть может резонирует с геобиополем и излучениями собственно человека? Ведь как-никак агаты — упорядочные во многом образования. Посмотрите на утонченность линий, резонирующих с колебаниями света, на сложность сочетаний узора, игру света разве не упорядочено, не противостоит хаотичности? Своей организованной структурой являет некую ступень первооснов начала мысли, жизни. Ведь именно упорядоченность отличает жизнь и мысль от разбросанности хаоса. Разумеется, в агате геополе имеет место. Но разве эти две сущности — биополе и геополе не взаимодействуют? И в конечном итоге человек так же в этом взаимодействии. И человечество. Конечно, не всякий агат удался. Бывает, что гель, не получив надлежащих добавок, не выкристаллизовывается или откладывает кристаллы невзрачного, без узора вида. Внешняя его корка скрывает содержимое. Но опытный исследователь может определить, когда самоцвет особо хорош. Во всяком случае далеко не однотонен. Если видите, что шероховатая поверхность в одном месте темнее, другом напротив светлее, и площадь такого разнообразия значительна — будьте уверены — миндалина может быть весьма хороша. И все же окончательное суждение об агатовом стяжении выносит его скол. Но он бывают неудачным, что потом долго сокрушаешься, если ненароком затрагивает прекрасный рисунок. Операция проводится максимально осторожно! В Аягузских просторах далеко не только десятки модификаций агатов. Сардеров-корнеолов, халцедоновых стяжений, кристаллов аметиста... Если вы набрели на родничок, сочащийся из подошвы очередного холма, не покидайте его быстро. Походите вокруг. Вы обязательно увидите поделки палеолитического человека. Иногда буквально за час можно собрать с десяток. Это и каменные терки, на которых растирались собранные зерна различных злаков, и массивные рубила для разделки туш животных, и наконечники стрел-дротиков, шильца-проколки. А если особо повезет, то заметите статуэтку древней мадонны, или какого-то животного, а еще поразительнее — мини картинку, изваянную в полудрагоценном камне тысячелетия назад, по которой ученые могут судить об эстетических способностях человека каменного века. Авторам в этом отношении несказанно повезло. В одной из своих экспедиций они подобрали наконечник дротика из полупрозрачного мохового агата. Одной из ценнейших разновидностей самоцвета. С включениями желто-розоватого и серо-черных пятнышков. Служило ли данное произведение палеолитического человека наконечником или нет, но что это было настоящей мини картинкой и ей древний Хомо любовался — так это несомненно. Это настоящий шедевр древности. Как органически с необыкновенным вкусом использованы цветные включения в камне, чтобы получить настоящую пейзажную сценку! Разумеется, такие бесценные находки не так уж и часты. Но тут уж, как говорится, владения госпожи Удачи, как толкуется: “Для кого она добра, а кому иначе”. И все же удача при соответствующем терпении и настойчивости, и умении не обходит любого. 6. Уникум двухравнинного региона Сарыкул-Болды — название знаменитого, известного во всем мире месторождения хризопраза. Оно в 75 километрах от Каркаралинска. Иногда этим именем называют целый регион, расположенный далеко вокруг рудника. Не случайно: и согласно трактовке местного коренного населения, и по идентичности геологического строения районов. Это верховья реки Нуры. Главная особенность территории в том, что здесь за миллионолетия последовательно друг за другом сменились две равнины, представив человеку свою последнюю модификацию. Уникальный случай. Обычно равнину сменяют складки вздымающихся гор, скалистые уступы-утесы. Или наоборот разломы, которые затопляются морями-океанами, крупными озерами. Горы сменяются песчано-каменистые пустыни. На последние накладывается бурная деятельность вулканов... Приличный десяток равнинных возможностей, из которых подряд два одинаковых образования все равно, что по облигации выигрыш миллионной суммы. Комбинация одна из нескольких миллионов. К тому же геологические сроки и возможности в сравнении с временем человеческой жизни настолько несравнимы: один выпад в десяток миллионов лет, другой в следующие. Какая же непостижимая уникальность случая, когда Сарыкул-Болды две равнины подряд следовали одна за другой! И сравнить то не с чем такую редкость! Вот такая основная ценность Сарыкул-Болды помимо прочего, весьма важного для человека! Самая существенная, определяющая. Сарыкул-Болды... Серо-желтая кое-где красноватая со степной растительностью равнина. По весне с озерцами талой непрозрачной воды, насыщенной тем же желто-красным. От горизонта до горизонта. Лишь кое-где гладко-округлые холмы. Иногда образующие невысокие цепи, соединенных между собой возвышенностей. Между ними пастбища. А на землях в низинах, где краснота-желтизна разбавилась чернотой образовавшимся за тысячелетия гумусом — пашенные поля. Не украинский чернозем, но если влаги хватает, то одаривает весьма неплохим урожаем. Ценно к тому же, что зерновые культуры здесь особого качества. Так называемые сильные. Хлеб, испеченный из муки пшеницы, можно час продержать под прессом, а освобожденный, он через пять минут снова приобретет первоначальную форму. В мире не часто такого найдешь. Ну, а если посев трав, то сам десять. В десять раз их сбор выше естественных. То благодать для животноводства. Остаются с укором позади холмы-останцы, потому что не посмотрели на поражающий блеск их недр. На хризопраз и кахолонг. И еще кое-что. Правда, эти сокровища может разгадать-увидеть не каждый. Лишь те, кто нравственно чист, духовен и не в состоянии допустить экологических нелепиц... А впереди новые останцы. Встречают с надеждой. Не остановятся ли? Не помогут ли раскрыть их тайны? Поведать о них миру? Чтобы слава о казахстанской земле, о Сердцевине Сердцевин Евразии заняла достойное место среди человечества планеты... Встречает степь, ожидает, когда люди свернут в радостную, девственную умиротворенность. Вон, скажем, где округлость холма надломилась резким спадом. А почему, собственно, не ожидать, что там обнажилось несколько гнезд ярчайшего изумрудного халцедона. А может и кахолонга? “Люди! Берегите мое богатство, любуйтесь им, становитесь добрее. Может прав ваш великий сын, объявивший, что красота спасет мир. Ведь я тоже этот мир. Посмотрите, как я щедр. И мне вовсе не хочется, чтобы атомный огонь коснулся и пожрал мои склоны, сплавил мою чарующую сказочную красоту, обратив ее в грязную пузырчато-стекловидную массу. Не хочу, чтобы отчаянной стрекочущей дробью отозвался я в поднесенном ко мне радиометре. Сомнительно преимущество и другой судьбы: кого привлекает сохранение себя в мусорной свалке всяческой едкой химии? Или того хуже в бактерицидных отходах, что со временем могут вырваться и губительный свой маразм понести по равнинным просторам...” Что не говорите, но наше сознание идеи сопричастности с природой подвигает вперед. Идеи необходимости приумножения природы, установления гармоничного соотнесения Хомо сапиенса и планеты. Так что открытие Сарыкул-Болды не должно стать, как это часто случалось до недавнего времени, для нее разорительным... Останцы за многие, многие миллионолетия прокалены солнцем, омыты струями бурь-дождей. Давным-давно сцементировались их вершины. Когда-то глинисто-песчаные, рыхлые они стали бурой с краснинкой твердеющей железистой охрой. Кора выветривания ее наименование. Иногда феррума до 40 процентов! Обычно на обыкновенных сопках вверху скалы, а у подножия, как водится грунт. Здесь же наверху сцементированный железный грунт, а внизу, куда давным-давно смыт кремнезем — он образовывает скальные образования. Не только уникально, но и оригинально. Конечно, еще ниже рыхлая почва. Вот с такими особенностями эти холмы. Вот что из себя представляет Сарыкул-Болды в геологическом смысле. Кремнезем под воздействием бесчисленных за миллиолетия весенних потоков смыт с верха останцев. А внизу в их пустотах и трещинах почему ему не отложиться? Как природа имеет способность сортировать-отбирать. Наверху железистых минералов становится все больше и больше, а внизу кремневых. Знай только закономерность и ларец к богатству открывается проще. Почему кварцу по низу останца не отложиться халцедоном? А если встречаются крупицы, несущие никель — чего в Сарыкуле хватает — то тут-то и можно образовать изумрудный хризопраз, а кое где при встрече с магнезитом и знаменитый кахолонг. Отбросив определенные сложности-тонкости, можно сказать попросту, что хризопраз в останцах на 20-30 метровой высоте от их подножия. 30-40 метровым несущим слоем. Выше все реже, обращаясь в мучнистый рассыпающийся кварц, а ниже — в связи с совершенно другими термальными условиями — исчезает. В том и причина его редкости. Тонкая пленочка земли. На двухравнинной уникальности. Отработана жила останца и прощай, прости. А заглянуть сквозь мощную железистую охру коры выветривания, пронзить ее твердь, раздвинуть до подножия цепи холмов, увидеть и зафиксировать прожилки, несущие хризопраз, не очень-то просто. Лететь бы на самолете, посматривая на экран, повторяющий на своем изображении движение маршрута полета, показывая, как под рентгеном, нутро холмов. Вот цепь останцев, а вон и вон в их недрах жилы хризопраза. Особенно в этом, с виду неказисто-малом. Боже, вся его нижняя часть сплошные узлы тугих переплетений халцедона! Сотни тонн!.. Вот так бы по всему Сарыкул-Болды. Но твердейшую железистую 100-200 метровую кору выветривания не пронзить лучом. Лишь сейсмическая разведка может как-то указать на трещиноватость останца. Опосредственный анализ... Регион Сарыкул-Болды еще объявит миру о своих несметных богатствах, о своей красоте. И не только хризопраза и кахолонга. Найти открытое месторождение и действующий рудник не так-то просто. Лучше доехать до Карбушевки, образуя зигзаг в 40 километров. Ничего не сделаешь: напрямую очень большой риск плутать не один час: Очень уж запутана сеть степных троп-дорог. До села Карбушевки не проблемно. От Каркаралинска асфальт. От этого древнего романтическо-легендарного города месторождение на юго-запад в 75 километров. Самый что ни на есть центр Центрального Казахстана. Сердцевина Сердцевин! Здесь, среди крупнейших промышленно-сельскохозяйственных конкреций типа Караганды, Темиртау, Аркалыка и поселков южной части Целиноградской области еще есть отдельные, преимущественно пастбищные районы. Неудивительно: территория региона свыше 60 тысяч квадратных километров — сравнимая — надо же! — с Францией. С асфальтом от Карбушевки прийдется распрощаться. Теперь по путанице грунтовок. Дорогам чабанов и скотников. На джайляу. Где вода там кошары-времянки да по одному-двум домикам, а то и просто передвижной вагончик или юрты. На пастбища, где стада коров, нагуливаемый молодняк, табуны лошадей и многочисленные отары овец. По этим грунтовкам в автогрузовых будках по три раза в день на ближайшие дойки доставляют доярок, а обратно привозят белый свежий продукт в поселки. В наиболее же дальние уголки степи, где содержится только молодняк крупного рогатого скота и овцы обычно на лето поселяется одна-две семьи, изредка навещаемые автолавками и зоотехнической службой. Еще здесь сохранились немногочисленные верблюжьи фермы, дающие прекрасную шерсть и целительный напиток — шубат. На них жизнь аналогична. Только побывав на основном месторождении и взглянув на подготовленную к отправке очередную партию ювелирного блистающего сокровища, можно расслабиться и направиться к другому останцу. Скажем, к тому, что чем-то привлечет вас и отстоит каких-нибудь в трех-четырех километров от грунтовки. Останец, может быть, — хорошо заметно — со срезанной крутой стороной. Отчего так? Сейсмическая подвижка? Землетрясения фиксируются не только в горных районах, но и в степях. Анализ древних построек археологами приводит к однозначному выводу. Почти все они несут следы разрушений и далеко не только от всепоглощающего времени, но и бесспорных подвижек земли. Так что вполне вероятно, что данный останец как раз потому обрушил свой когда-то покатый склон, что не выдержал волн мощных вибрационных всплесков недр. Не выдержал естественно вследствие того, что в своей нижней части имеет множество пустот. Но именно в них жилы хризопраза! Если пустоты! И теперь те жилы обнажены. Прямо на поверхности!.. А может то след болида, который пару-тройку тысяч лет тому назад с гулом и страшным грохотом косо врезался в холм? И не только сбросил склон сопки, но принес такие добавки минералов таинственного астероида, что здесь кахолонг и хризопраз лучшие из лучших! Из всего мира! В самом деле, разве на двух равнинную степь Саракул-Болды не падали болиды? Не останки ли одного из них тот никель, что рассеян по региону, образуя солидные гнезда-оспины от кусков взорвавшегося в высоте космического посланника, которые четко прослеживаются на аэрофотосъемке? Обнажение останца, что привлек ваше внимание, как раз на его склоне, как раз в нижней части, в самом что ни на есть средоточии возможности образования драгоценного камня. Редчайший шанс увидеть прямо на поверхности зеленые полупрозрачные искрящиеся желвачки сокровища!.. Но при ударах метеоритов образуются другие самоцветы. Почему же в степях Сарыкул-Болды не заискрится и алмазным зернам?.. И все же в первую очередь следует найти задействованное месторождение. Заманчиво, что и говорить, броситься в самостоятельное изыскание. Но, но... Впереди по полевой извилистой тропе к знаменитости! Грунтовка, не то, что асфальт, по которому несутся автомашины всех марок и частенько рядом с тобой. И ты несешься. К серой однообразной ленте все внимание. Как взглянуть в сторону? С раздумкой и обстоятельностью? Что заметить на асфальте примечательного? Однотонность серой ленты остается у вас и тогда, когда вы уже на отдыхе смыкаете веки. Радикально другое — полевая дорога. Скорость здесь в большинстве случаев не более сорока. Едешь вольготно. Посматриваешь по сторонам. В волю. Дорога обычно петляет, повторяя неровности рельефа. То низинка, то, напротив, объезд холма, а то и берег светоносного озера, плеса реки. Не грех освежиться, потерянные семь-десять минут с лихвой окупаются повышением работоспособности, обретенные в волшебстве обновления, что дает нам влага... Но вот наконец после ряда расспросов на редких животноводческих точках, а если повезет у встречных шоферов, “главный” останец. Непосредственное месторождение! Но карьера еще не видно, и вы все еще сомневаетесь: все так ли. Путь по склонам крупного холма. Грунтовка становится скалистой. Прямо на дороге колодец, обрамленный бетонными кольцами. Важный ориентир в степи. По существу это родник. Они зачастую у подошв возвышенностей и обрывающихся плато. Идентично и здесь. Пусть и редкие в этом регионе дожди да плюс поболее талые воды снегов, что пенным желтовато-красноватым, а где илисто-грязным потоком не успевают скатиться с вершин. Однако для образования редко встречающихся родников их достаточно. Влага накапливается в подстилающих холмы глинах и уж по ним, собираясь в подземные небольшие водоемы, наконец пробивают себе путь родником. В каких-то 300 метрах от колодца дорога резко сворачивает вправо. За склон горы и вы въезжаете в уютную ложбинку, на которой как-то неожиданно и сразу вдруг открываются несколько геологических сборных домиков-времянок. Гараж на две-три авто, открытый навес летней столовой, два-три незатейливых складика да на отшибе погребки хранения взрывчатки. Стандартно-типовые, свежевыкрашенные. И поскольку относящиеся к объектам особого назначения — потому наверное выглядят наиболее устойчивыми, симметричными и надежно крепкими. У гаража -мастерской две-три автомашины. Не часты тут, в этом труднодоступном месте гости. И горняки рады вам. Если вы обзавелись соответствующими документами вам покажут разрабатываемые жилы. Они в 100 метрах внутри останца. Можете побродить среди битых обломках камня, на отвалах около карьера и подобрать несколько прекрасных образцов самоцветов, а если особая удача и наработанное горняками сокровище, вследствие транспортных неурядиц скопилось в “сейфах”, то увидите и его. Наверное то приходится на долю лишь одному из сотен миллионов сегодняшнего Хомо сапиенса. И наконец, получите памятные сувениры, которые несомненно будут лучшими из лучших в вашей коллекции, да и вообще, что предлагалось до сих пор. Накатанная, углаженная бульдозером дорога, ведущая по естественному ложу седловины прямо от домиков круто взмывает вверх. На холм останец, и в сотни метров углубляется в него, пропадая из вида. По ее бокам земляные брустверы, смесь мелкого гравия с обломками камней. Идете по этому крутому подъему в первые же минуты в брустверах на фоне серо-черного видите зелень. Нет, не прозрачная разновидность халцедона, просто зеленоватые кварцевые сколки. И по три сантиметра, и два, и совсем мелочь. Но есть! Огромная груда обломков в пяти метрах справа, от поднимающейся в глубь останца дороги, сразу привлекает внимание. “Камень не по стандарту, не имеющий ювелирной ценности”, как сообщают вам. Чего тут только нет! Зеленоватые большие глыбы непрозрачного кварца. Сантиметров по 40 в диаметре! На их гранях остатки от выбранного просвечивающего халцедона, блеклый хризопраз, огромные куски непрозрачного белого некачественного опала с желтыми полупрозрачными следами отбитого ценного камня. Мелочь отщепов... Сколько же здесь остается ценнейших кусочков самоцвета! И не только их. За многие из таких даже опытные коллекционеры с великой радостью отдали бы свои лучшие образцы агатовых разновидностей! Да здесь любителю камней рай! Рука тянется к настоящим кусочкам хризопраза — той жизнерадостной глубокой изумрудной зелени, словно только что омытой дождем, с еще оставшимися блесками-бусинками капель — мельчайшими кристалликами горного хрусталя. ... До этого момента слово “хризопраз” для многих естественно и необычно, и недоступно. С оттенком какой-то романтической грусти. Подобно названию недосягаемых сказочных далеких, далеких лазурных тропических островов, рассыпанных в чудесной синеве океанов. Как произносится слово “хризопраз”, то и возникает ассоциация с теми далекими пальмовыми жемчужинами. Но не только экзотическая романтика неизведанных стран слышится в том словосочетании. Еще и не доступный мир слияния драгоценных камней. Тех алмазов, изумрудов и рубинов-лалов, что правители средневековья могли пересыпать в своих руках. Получать радость от их красоты и совершенства. Приобщиться к красоте камня, увидеть целебное волшебство и радужную игру пора и чабану, и хлеборобу, и горняку. Любоваться несказанной красотой . Приобщаться к культуре камня. Территория в 2,3 миллиона квадратных километров нашего Казахстана с таким разнообразием ландшафтов Сердцевины Евразии — двух крупнейших континентов Земли, позволит нам несомненно увидеть те чудесные произведения природы. 7. Хризопразовые сокровища Сарыкул-Болды В связи с рядом срочных весенних мер по обустройству и запуску карьера — он функционирует только в летнее время — партия добытого ювелирного камня на наше счастье не отправлялась, и представился редчайший случай взглянуть на скопление хризопразового сокровища. Многим ли доводится такое?! И доведется ли?! Вопреки первоначальному мнению, что оно рассортированное по разным ящичкам покоится в толстенных сейфах за семью электронными стражами, оказалось все наоборот. Видимо труднодоступность месторождения определило удивительное: хранилось оно в довольно-таки примитивной открытой загородке... От двух-трех сантиметровых заготовок до настоящих глыб в десятки сантиметров и более! А цвета! Столь разные! Оказывается хризопраз вовсе не однородного цвета. Вопреки всем геммологическим справочникам, называющим его яблочно-зеленым. Конечно, некоторые разности и это словосочетание естественно допускает. Но здесь!.. От изумрудного сочно зеленого до почти белого. С чудесной зеленинкой внутри. И прозрачных как фарфор, и не просвечивающих, и кахолонг лучшего качества с приросшими к нему прозрачными кусками зеленого хризопраза, и образцы этих же минералов, усыпанные сверкающими кристаллами горного хрусталя... Сконцентрированное здесь по воле случая не все, как следует из пояснений руководителя геологической партии, хризопраз и кахолонг. Здесь ценимые и в СНГ, и на международном рынке ювелирного качества экземпляры и опала, и халцедон в самых разных пропорциях-сочетаниях с теми же хризопразом и кахолонгом. Это разнообразие как раз прекрасно само по себе. Не изощренность камешков, подобных кедровым орешкам, а именно многочисленность-многовариантность минералов. Вот что оказывается месторождением Сарыкул-Болды! Зачастую даже высокого класса профессионал затрудняется без лабораторного анализа в четком определении минерала. Чего в нем больше. На каких гранях-сочетаниях остановилась природа при его образовании. Ясна лишь его несомненная очень высокая рыночно-ювелирная ценность... Многие ошибаются, полагая, что камень, его цвет должен быть однородным для вставки в кольцо или для поделки другого украшения. Разве меняющаяся изумрудность в одном камне не само по себе украшение? В награду за то, что мы посетили отдавленное месторождение нам предложили сувениры. Одному из командированных достались два небольших камня: полупрозрачный сантиметра в три-четыре густой синевы-зелени хризопраз. И “пирамидка” с основанием в пяти сантиметровую площадку почти непрозрачной фарфоровидной разновидности кахолонга. Первый удивительно жизнерадостный камешек. Снизу и сверху его покрывают корочки коричневатой сцементированной охры. И понятно, что как раз по ее границе проходила жилка, по которой откладывались молекулы хризопраза. Он отбит из ее части. В глубине недр жилка может быть расширялась, неся значительно большие, солидные куски этой ценной разновидности халцедона. Некоторые из них наверное в той груде сокровищ, что готовились к отправлению в Алматы. А в других местах та жила сужалась. Тогда хризопраз становился миллиметровой прослойкой, повторяющий изгибы-неровности окружающей его железистой охры или пропадал вовсе, не отыскав для себя прибежище. Весь камешек почти прозрачен. Это хорошо заметно, если и не направляешь хризопраз на солнце. Сочно изумрудно-зеленая, светящаяся изнутри, девственно чистая! А “пирамидка” резко отличается от множества собратьев из тогда неотправленного сокровища. Беловато-синее чудо. С поверхностью словно отполированная кость. Или ценнейший фарфор. На первый взгляд совершенно непрозрачной разновидности. Даже когда подносишь к глазу и, прищуривая другой, направляешь на обрез солнца, лишь на тонких сколах видится расплывающееся пятнышко света. Но как резко отличается от прочих. Своей не только необычной фарфоровидной светло-зеленой поверхностью, но совершенно необычным ощущением на ощупь. Прямо-таки кусочек сала. Если закрыть глаза и легко передвигать в ладони, забыв о цвете и стекло-фарфоровом блеске, — настоящий жирный кусочек сала. Это кахалонг. Лучший из лучших! Не чисто белый, как обычно, а с примесью никеля: чуть зеленоватый. Кахалонг в отличии от хризопраза пока нигде в мире не имеет постоянной добычи. Попалось гнездо и тут же вырабатывается. И ищи красивейший камень в другом месте. И найдешь ли. Вот так своеобразна добыча этой эмалевидной разновидности опала. Практически переходная форма к халцедону, имеющая свойство принимать идеальную полировку. Весьма важное ценное свойство: пусть камень предельно хорош, но если не дает зеркальной полировки-блеска, то вид его уже не тот. А другому участнику экспедиции сюрприз-презент и вовсе выше всяких похвал! Если уж и допустимо в данном какое-либо сравнение по красоте. Хризопраз глубокой сочности изумрудной зелени высокой прозрачности покрыт мелкими по два-два с половиной миллиметра сверкающими кристалликами горного хрусталя. Ни один не сколот, не затронут! Абсолютно прозрачные, играющие радугой, четко обозначенные! Но в самый раз, чтобы не заметить зеленую красоту хризопраза. Еще более оттенить. Вот тогда и понимаешь описание одного из ценнейших художественных изделий, принадлежащих Александру I-му, когда его хризопраз был обрамлен мелкими алмазами. Да, должно быть здорово глядится! Радужный отблеск кристалликов горного хрусталя соотносится с изумрудом зелени. Кристаллики не только защищают чарующую полупрозрачность зелени, но сочетаются с ней, гармонируют... В переводе с греческого — хризопраз означает лук золотистый. “Хризос” — золото, а “празос” — лук порей. Вроде бы все ясно. Но сочетание слов, обозначающее самоцвет, недостаточно укладывается в характеристику редчайшего камня. Лук порей — лук сеянец, высеваемый под зиму. В общем молодой зеленый лист перышком. Да, конечно, его изумрудная зелень соответствует некоторым образцам хризопраза. Ну, а при чем золото? Прямой перевод - золотистый зеленый лук. Почему золотистый? Ни одного образца с желтизной не увидите. Или то, что самоцвету очень уж к лицу сочетание — наряду с алмазами — желтого обрамления? Именно в таком исполнении ценятся самые лучшие художественные произведения из этого камня. Шедевры, которые включены в каталоги лучших музеев мира. Но непосредственно же не касается самого самоцвета. Или наименование толковать, как поражающее воображение сочность и глубина изумрудной зелени, ее прекрасный отсвет, сравнимый с впечатлением блеска и красоты ценного металла?.. Иного подхода к правильности названия камня, наверное, не найти. В старину считалось, что хризопраз — одно их лучших средств от “зависти, клеветы, сглазу”. Весьма неплох по нынешним временам. Ну, а если всерьез. Мы живем во вселенной с двумя началами — диалектика во всем. Миры до световых скоростей и свехсветовых, противоположности в определенных условиях, обращаются друг в друга, соприкасаются — где-то там в черных дырах космоса, в нулевых точках схождения пространства-времени. И сверхъестественные частицы, так называемые тахионы, пролетая через хризопраз, несут что-то от того сверхсветового мира. Чем черт не шутит: может быть преломление тахионов в самоцвете оказывает такое влияние?.. Хорошо поздним вечером, переходящим в ночь посидеть у костра прямо около геологической точки. Затеняя звезды высится громада останца Сарыкул-Болды. В ночь он делается как-то массивнее, больше, величественнее. А в другую сторону открывается расширяющаяся равной ложбиной степь, заливаемая серебристым светом месяца... У костра рабочие рудника расскажут интереснейшие легенды. Специалисты поделятся методами поиска хризопраза. Возможно решитесь на мероприятие самостоятельного поиска среди прочих останцев Сарыкул-Болды. Вдруг несказанно повезет и вы сделаете заявку, получив солидное вознаграждение. Останцев много. И если с надколом-разрушением, то реальны обнажения жил. Если не хризопраза, то сопутствующих минералов: халцедона, опала, кахолонга — камня калмыцкого: как его называют. Ведь “кахе” — река, а “халонг” — камень. Названия калмыцкие. Только вот река в данном случае совсем кажется ни причем. Хотя, если вспомнить Нуру, прорезающую регион Сарыкул-Болды, то становится понятным ее вклад в становлении территории. Разумеется, не исключено подобрать и желвачки хризопраза. Само разрушение останца указывает на большую вероятность пустот в его основании. А где пустоты, там, естественно, отложения кремнезема, его кристаллизация. Родник-колодец или заросли камыша, указывающие на близкие грунтовые воды — тоже показатель трещин-пустот останца. Немалая доля за счет конденсации атмосферной влаги в скальных недрах. Геологи расскажут об авиаразведке, наземной сейсмической работе, камеральных исследованиях. Но им это сейчас для поиска хризопраза не нужно: гора Саракул-Болды этим самоцветом первейшего качества обеспечит страну многие десятки лет... Горняки обязательно предупредят о сложности степных дорог, в переплетениях которых недолго и заблудиться, попасть в более сложное драматическое положение, особенно в превратностях местного, так называемого, резкоконтинентального климата, который в мае грозит штормовым ветром с страшной снеговой пургой, от которой даже опытное в этом отношении местное население бывает теряет людей. В такую пургу так заносит дорогу, что продолжать путь невозможно даже на тракторе, не говоря об автомашинах. Попытки добраться до населенного пункта пешком — шторм часто длится полтора — двое суток, не приводит к хорошему. Именно это время - апрель-май, а не зима является периодом наибольшего числа трагедий. Это собственно, основная причиной, что рудник функционирует только летом. Если повезло попасть в жесточайшую круговерть снежной пурги — действительно повезло без кавычек — то увидите экстравагантную экзотику, которая выпадает весьма мало кому на земном шаре. Станете свидетелем еще одного чуда степи, которое, к сожалению, и неизвестно абсолютному большинству и неисследованно, но несет в себе огромные потенциальные открытия для человечества. Как быстро и разительно обновляется природа после снежного майского шторма! Становится рослой и зеленой! За сутки семисантиметровые редкие былинки становятся в два-три раза выше и много гуще. Известно, бамбук достигнет роста метра в сутки. Отчего же, собственно, степным травам в свои лучшие, оптимально-звездные часы, часы, когда и влаги, и тепла, и энергии солнца и других факторов, с которыми ученые еще только начинают знакомиться, отчего в эти крайне редкие минуты не задействовать все свои силы и сравняться с экзотикой тропиков, а во многом ее обогнать, взобраться на новый уровень, в котором новые, качественно другие ухищрения жизни. Не отсюда ли здешние целебные рожки сайги, биоактивные вещества корня солодки, мумие... Метр нашим растениям, разумеется, не к чему, ибо последующие скудные условия не обеспечат жизнедеятельность, скажем ковыля, такого объема. Но вот воспользоваться звездно-жизненными редкими часами — тут уж степная растительность должна дать фору всяким бамбуковым. Эволюция не могла не отработать технологию использования тех редких моментов максимально. Этот биомеханизм, несомненно, куда мощнее, чем у растений тропиков. Они, никогда не знающие снега и зимних морозов, в сравнении с нашей флорой, обеспечивают взрывное развитие, куда менее им необходимое, чем травам степи. Так насколько же мощнее та магическая технология в Центральном Казахстане! Нельзя ли ее вскрыть? Поставить на службу человека?! Наверное в том загробном таинстве и кристаллическая снежная влага, которую называют живой водой и чудо экзимов-ферментов степной флоры творят практически мгновенное, как в фокусе индийского факира, преображение. Часы назад зеленые былинки были полусвернутыми жиденькими шильцами, которые, казалось, должны были в снежную круговерть погибнуть, почернеть, отмереть. Эта еле теплящаяся жизнь должна была быть безжалостно уничтожена. Ан нет, они наоборот при блеске тысячи ручейков тающего под весенним солнцем снега, растут на глазах. И вся степь ликует! Наш ковыль-типчак, шиповник-малинник, можевельник-облепиха и прочие обладают намного большей жизнеспособностью, чем бамбук, удивляющий нас способностью метрового роста в сутки. Чудо возрождения степи за часы требует сама природа региона, ее резкоконтинентальный климат. И эволюция его создала. Высветить бы закономерность как экстремальность порождает самые биоактивные! И не только в растениях, но и в животном мире. Не только зелень взрывается к жизни в такие моменты. Торжество и радость-счастье и в песнях жаворонков, и стремительном беге сайги... Так что холод и талая снеговая вода в сочетании со сказочными силами накопленных соков жизни в их оптимальном сочетании творит особенное чудо. Собственно само по себе то сочетание, как единственный выигрыш в лотереи чудесен, но природой отработан четко, и она его отлично знает, и им широко пользуется для биллионов своих существ. И то чудо сочетания, если посчастливилось, можно видеть в вырастающей за часы густой зелени степи Сарыкул-Болды! Интересно: такое особое состояние вплетается ли в нашу жизнь? И как? Что несет, требует, отдает? Мгновенное растворение раковых клеток, бруцелезно-туберкулезных изъянов? Что в применении тибетских врачевателей? Мощный подъем духовных сил и жажда доброй деятельности вливается в организм в такое волшебное время. Природа наполняет нас этим, требуя взамен ее приумножения, после добрых начал? Что ж, достойная цель для Хомо созидающего. Наше высшее предначертание-предназначение? Вот только надо попасть в Сарыкул-Болды и именно подгадать тот час. Редко так может довестись. Редко. Но стоящее дело многого... Уже и мураши стремятся куда-то по проталинам холмика. Подсчитайте их длиннющую цепочку-кавалькаду. Зачастую она в 70 и более метров! В сравнении с самим муравьем это тысяча четыреста длин его тельца! Удивительно! Какой механизм, заменяющий бинокли-невелиры позволяет гнезду выдержать надлежащее направление? Уже крутятся, играя друг с другом бабочки. Как они и где могли сохраниться в свирепый снежный ураган? Так веселы! И вы замечаете как гармония окружающего, его настрой мощной жизненности передается вам, вливается в вас! Пейте это счастье Сарыкул-Болды, оно останется у вас в памяти навсегда!.. 8. Древние копи Ашира У любого самоцвета по несколько названий. Так случилось и с Казахстанами изумрудом. Месторождений берилла — соответственно изумруда — в Казахстане предостаточно. Но речь именно о минерале, называющимся именно казахским изумрудом. А еще Аширитом, а еще диоптазом. Его путь к людям, как говорят некоторые источники, дал бухарский купец Ашир Мухаммед Зарып, по имени которого одно из названий самоцвета. Назван изумрудом не даром: за красоту. Чудесно зеленый кристалл иногда в сине-зеленом цвете с совершенными гранями удивительной прозрачности. Именно это позволило самоцвету нести название драгоценного берилла, настоящего изумруда. До сих пор лучшие имитации самых лучших образцов изумруда изготовляют именно из диоптаза. Он и без обработки-огранки так чудесен! Таково его свойство вопреки требованиям геммологической науки. Правильное, конечно, для большинства самоцветов, заключение. Но только не для Казахстанского изумруда. Диоптаз с греческого — “сквозь вижу”. Его кристаллики чисто прозрачны и в сочетании с удивительно ярким цветом, отличны от всего окружающего. Производят чарующее неповторимое впечатление. Часто они еще щеточками. С поражающе ровными гранями!.. Так что? Выходит диоптаз ценнее знаменитого настоящего изумруда? Или диоптаза так много, а настоящее зеленое сокровище так редко, что это и определяет преимущество последнего? Нет, диоптаз тоже трудно добыть. И не часты его проявления. Твердость объясняет приоритет изумруда. Как известно, это одна из определяющих ценность элиты самоцветов. Твердость диоптаза по знаменитой шкале Мооса до 5. Существенная разница с бериллом. Как свидетельствуют данные, одно из первых месторождений предприимчивым Аширом стало разрабатываться в 1780 году. Тогда в самом деле полагали, что кристаллы диоптаза — да еще щеточками! — и есть настоящий изумруд. Минерал поставлялся ко двору Екатерины второй. И так ценился! Даже одной крупицей не жертвовали для анализа. Только десять лет спустя была зафиксирована неидентичность диоптаза изумруду. Профессор Фрейбургской горной академии А.Вернер, современник и хороший знакомый Иоганна Гете, назвал его изумрудом золотистой меди. А известный французский кристаллограф Рене Жюст Гаюи — зеленым чудом киргизской степи. В те годы месторождения изумруда в наших и близких к нам регионах известны не были. Только в 1830 году в лесах под Екатеринбургом под сваленной ветром сосной, в вывороченном землистом комке случайно впервые были подобраны кристаллики, оказавшиеся искомым сокровищем. И это обстоятельство сыграло не последнюю роль во все увеличивающемся спросе на сине-зеленое чудо диоптаза. Полоса диоптаза, когда-то разрабатываемая Аширом, находится в Ульяновском регионе Карагандинской области. От Каркаралинска дорога отличная. Каркаралинск, Каркаралинск... Наименование рождает чувство романтики, неразгаданных тайн, ждущих своего часа открытий. 180 километров и совхоз “Пролетарский”. Сворачиваете с трассы, влево, к виднеющимся постройкам совхоза. Через Нуру, которая недалеко отсюда начинает свой бег по северу средней части Казахстана — Сары-Арки. По отличному мосту въезжаете а центральную усадьбу хозяйства. Быстрые запасы воды, покупка запашистого хлеба и вперед. За поселок, пересекая его главную и практически единственную улицу. Прямо за котельную, за магазин, где запаслись отменным хлебом. Необходимо отыскать речушку Алтын-Су, что а полтора километрах. Чуть ли не от последних холмов, бесконечно удваиваясь и утраиваясь. И влево, и вправо, и прямо... Какая на Алтын-Су? Алтын-Су — река золота? Ашир несомненно промышлял ценный металл. Хотя Исторические данные об этой стороне его деятельности умалчивают. Ашир Мухаммед много знал. На его долю выпали труднейшие и опасные странствия. Добился разрешения при бухарском подданстве жить определенное время в Семипалатинске. В другом государстве. Искал встреч с русскими. Прошел Заиртышье — киргизскую степь, как тогда говорили, и осуществил контакт с профессиональной горной администрацией. Подал письменно заявку на арендное использование ряда месторождений. К ней приложил образцы, ценные камни. Один из первых инженеров-минерологов А.Литвинов в седьмом десятилетии позапрошлого века встречался с Аширом. Впоследствии он писал начальнику Колыванских заводов, что Мухаммед к письменной заявке прилагал “... два штуфа, — один составленный из изумрудов с их породою, а другой с горной лазурью”. До той золотой реки следует доехать, переправиться через нее, а затем параллельно ее течению вверх 18 километров. Именно здесь Алтын-Тюбе — возвышенность, на склоне которой и располагается легендарная копь Ашира. Добавочные ориентиры правильности пути — животноводческая точка совхоза с расположенным здесь же зерновым током. На десятом километре от “Пролетарского”. Алтын-Су вовсе небольшая. Пяти, а местами расширяясь до пятнадцати метров в ширину. Кое где с каменистыми берегами, поросшими камышом, разводьями малых синих плесов. Дорога упирается в брод. Скоро здесь, перед этой переправой поставят указатель типа: “Дорогие друзья! До всемирно известных копий диоптаза-аширита 18 километров. Именно они впервые в истории человечества дали путевку в жизнь красивейшему и ценному минералу. Держитесь параллельно поймы реки Алтын-Су. Извиняемся за отсутствие моста. Надеемся, что брод входит в наши планы знакомства с природой. Согласитесь — получить ощущение форсирования преграды стоит многого. Поверьте оно незабываемо!” За бродом дорога такая же, как у и “Пролетарского”. Вправо клетки посевов, перемежающиеся степными участками пастбищ, влево пойма речки. За ней не высокая гряда — цепь возвышенностей. На некоторых из них следы шурфов — разведочных работ геологов, а на вершине редкие тригопункты. На десятом километре минуете животноводческую точку и зерновой ток: значит, идете правильно, и место диоптаза встретит вас. И вот 18 километр по спидометру. Теперь резко влево, к пойме, и вновь переправа через Алтын-Су. На сей раз в обратную сторону. Прямо за вторым бродом на пути к копям Ашира дорога расходится объезд многочисленных промоин. Тут их около русла реки предостаточно. Следует двигаться по наиболее из основательных троп. Частенько с большими колеями. Так что обычная ситуация, когда одно колесо внизу, в пятидесяти сантиметровой и более колее, а другое на заросшей обочине подминает обильную здесь траву и кустарничек, а днище авто постоянно задевает грунт. Но что не предпримешь, чтобы не увидеть такую историческую знаменитость! К тому же, пополнить свою коллекцию знаменитым самоцветом! Здесь, у переезда через Алтын-Су, когда-то функционировала мощная буровая вблизи прекрасного плеса. Она в полкилометре от каменных остатков основательной котельной и бывшего жилья горняков. И все же, чтобы зря не травмировать авто, лучше отправиться на поиск месторождения пешком— оно вблизи, а оставшиеся могут принять освежающую купель в родниковом плесе, накопившем силу здешних недр, несущих могучие рудные тела множества минералов — недаром же разведка геологов. Напротив бывшей насосной горки геологических кернов. Можете подобрать керн, что несет следы авантюрина. На фоне зеленоватой породы искры звездочек — блестки золотинок меди. Но главное в каменных развилинах остатков котельной станции и былого жилья геологов нашла приют-прибежище колония розовых скворцов. Тысячи активно снующих пичуг. Почему-то ни в музее, ни в зоопарке не увидеть этих красавцев. Вот всяческих попугайчиков, павлинов, фазанов — пожалуйста. Причина, что не увидеть — гипноз обыденного. Скворец же. Эка невидаль. Да, это скворец. Точь в точь по форме. Копия обычного. Вся разница в цвете. И... тот цвет так чудесен! Существует и вторая причина игнорирования розового скворца. Южане эту пичугу хорошо знают, как любительницу полакомиться кукурузой. Но где это видано, чтобы человек воздал должное “вредителю” полей. Хотя как раз наоборот. Именно розовый скворец уничтожает саранчу, и там, где они, то осклизлому блекло-зеленому чудовищу не пройти. Человеческое невежество этого не ведает. Розовый скворец по своей красоте без сомнения может сравниться с легендарной жар-птицей, птицей из сказки или фламинго — птицей пламени. Вы поразитесь живой красотой, вьющихся без секунды покоя сотен и сотен птиц. Цепенеешь в шоке от того розового облака. Стая — или несколько стай? — находят видимо здесь идеально комфортные условия. В хаосе нагромождения каменного бурелома. Тянет войти в то царство чарующей красоты. Но разве можно нарушить ее некую движущуюся гармонию энергичной динамики. Кощунственно! Да и побаиваешься такой злой открывающейся возможности. Если подымется вся армада, соединится в единое действо и не устоять... В наших краях редка такая расцветка. Та броская контрастная красота повседневна лишь в тропиках. Но здесь именно иное, что не всегда заметить и на знаменитых Шри-Ланках. В наших краях зимней красоты, когда все сверкает кристаллами инея и бриллиантами форм снежинок — и все симметричны! — когда они под солнцем играют то горяче-пламенным рубиновым, то вызывающим чувство вселенского холода синим — вдруг в эту пору залетит снегирь, и, увидев тот жизнерадостный комочек, долго удивленно смотришь на его красную грудку. Ох и глядится на фоне белого снега! Но все то и, в том числе, сочная яркая краснота на абсолютно белом вовсе несравнима с нежностью розового у скворца. В наших краях подобное есть. только у фламинго Да, да того самого фламинго! Птицы, которой нам северянам казахстанцам можно гордиться. Тоже что и в тропических Сейшелах! Рядом с розовым скворцем . Однако увидеть эту осторожную жар-птицу не так-то просто. Во-первых, добраться до Кургальджинского заповедника. Как никак 120 километров от Акмолы, хотя и асфальт. А во-вторых, и это главное, в заповедном месте требуется миновать не один десяток километров, и тут уж далеко не асфальт, причем подгадать, естественно, не в тот период, когда птица из сказки занята выведением своего потомства. Чтобы побыть рядом с теми чудесными созданиями нужно оптимальное сочетание ряда обстоятельств. Можно жить рядом десяток лет и не увидеть легендарной птицы. В самом-самом северном гнездовье в мире — севернее Караганды на 120 километров! На широте Актюбинска. Поразительное уникальное сочетание флоры и фауны. Где вы одновременно увидите фламинго совместно с лебедем, и с пеликаном, и с сумеречной загадочной выпью, и реликтовую сайгу? С их чудодейственными лекарственными тканями. Верблюда и антилопу. Стадо кабанов, с треском и хлюпаньем пробирающееся по ночному болоту, и тут же разливающегося в песне при свете луны соловья-варакушу. Черемуху с ароматом, не уступающим лучшим духам мира, боярышник и траву солянку, способных нормализовать ваше давление. Солянку, которая на белом солончаковом блюдце, присыпанном словно сахарной пудрой солью, не только способна выжить, но процветает!.. Злые метели, снежные бураны и тропические фламинго!. Чудесно! Но вряд ли плохо здесь птице-пламени. Хуже, чем на экзотических, не знающих снега Сейшелах? А может много лучше? Край экзотики! Расположение заповедника удобно для поездок. Целесообразно приобщиться к той красе, занести ее в свою память на всю жизнь, впитать радость в свою душу. Ведь что ни толкуй, но полететь-поехать за десяток тысяч километров одно, а за тысячу-две — другое. К тому же, необыкновенной сочетание с северной флорой и фауной, чего нет ни в одной другой точке земного шара — вот верх экзотики! — делает поездку особо привлекательной. Ну а рядом и Карагандинский уникум розового скворца с древними копями Ашира... Лишь попугайчики, которых мы видим в клетках, по непривычности и необычности расцветки оперения напоминает розового скворца. Но можно ли сравнить клетку с тремя-пятью расцвеченными жизнерадостными узниками, удовлетворенных сытым заточением, с вихрящимся розовым облачком, клубящимся в замечательном просторе окружающего: огромным голубым небом, широкой панорамой зелено-коричневых холмов, светлой, струящейся рекой Алтын-Су, шаловливым теплым ветерком?!. Как передать ту расцветку словами?! Такого цвета просто нет в неживой природе. В наборах тех тюбиков и чашечек, что в специальных магазинах. И в природе подобное не часто. Не увидеть и в многоцветии бабочек, и в разнообразии цветов... Такую нежную розоватость в динамике движения. Розовый закат зари?.. Нет, не так. Нежнее, тоньше... Впрочем изредка подобное можно заметить ранним утром в изменениях цветовой гаммы на горизонте. При восходе солнца... Де еще в плоскости разреза отполированного редкостного экземпляра агата... Или в тот редкий час, когда через фату видишь живое волнение нежно розового лица девушки... Скворец не весь розов. Наверное так было бы менее завораживающе. Но то замечаешь только потом, когда первое потрясение постепенно отходит, и ты становишься спокойнее. Только брюшко и спинка быстро перебегающих, перелетающих жар-птиц нежно розовые. Хвост ластиком и крылья абсолютно черные. С синеватым оттенком. Головка тоже черная. А на розовой грудке такого же черного тона галстучек... Не синяя птица должна быть символом счастья, как это стало с чей-то легкой руки, а именно этот скворец. Одинокость синей птицы никак не вписывается в представление счастья. 9. Казахстанский изумруд В полтора километрах от развалин бывшего геологического хозяйства, на склоне второго холма правой цепи возвышенностей шурфы, шурфы и огромная разведочная воронка от сейсмического взрыва. Именно здесь раздолье для коллекционера камня. Хочешь, так можешь спуститься в воронку и в жилах породы выбрав себе образец диоптаза по вкусу, попытаться, не повредив, сколоть его. А может счастье повезет и наткнешься на камешек александрита! Он стоит в иерархии ценностей и красоты третьим после алмаза и изумруда. Со своим необычно-удивительным свойством: при дневном свете бледно-зелен, а в искусственном полыхает-горит малиновым, как разгорающейся древесный уголек, когда на него дуешь. Действительно самоцвет: действительно сам цветет, выбрасывая то рубиновое пламя! Ну а если не хотите спускаться в воронку, то прекрасные образцы коллекционного аширита можно подобрать и на окружающих шурфах. Здесь можно увидеть и малахитовые образцы. Особо расцвеченные. Не пройдешь и пяти метров по облюбованному шурфу, как натыкаешься на зеленоватую корочку малахита. На бледно-сером куске камня лаковая наклейка. Его основание известняк. Под корочкой порошковидный малахит. Посильнее придавишь и блеклая зеленая пыль сыпется из под пальцев. Уральцы в XYIII веке таким красили железные листы крыш. Но ведь малахит. А лаковая корочка выделяется яркой зеленью. Обычно о таких говорят — примазка. Действительно, такая корочка не почка-нарост. Но все равно здорово! Отличный коллекционный образец именно такого вида-модификации малахита. Шурфы здесь относительно не старые. Сработаны значительно позже, чем время функционирования котельной и буровой. Значит возвращались сюда геологи. Значит интерес к месторождению не угас. Дно этих выемок, как правило, заполнено серыми колючими шарами перекати-поля, зеленью сорных трав, полынью. Так что соблазн пойти по дну, с тем чтобы посмотреть стенку шурфа, конечно же, отпадает: пожалуй не одна змейка припряталась там, в сухом курае, среди зеленых стеблей полыни... А вот новая лаковая корочка знаменитого малахита. И еще. Тут их целая россыпь! Выбираешь для коллекции. Наконец, оторвавшись от лаковых примазок камня павлиньего минуешь склон холма и теперь у того же тянущегося шурфа в низинке. В межхолмье. Здесь камней меньше. Больше черноземного грунта. Скалистые выступы, покрытые лишайниками прикрыты им: видно по стенке шурфа. Малахитовых корочек все меньше. Все же ищешь глазами зелень. Лакированную. Не порошковидную. Хотя разум толкует четко — малахита на этой десятке метров нет. Но сюда непременно вернутся геологи. В лучшие времена. Когда окрепнет страна. Думается, что метрах этак в 70, туда ниже, в недра скрываются огромные почки камня шелковистого. Кажется... вон там гигантская, формой напоминающая грушу малахитовая почка.. а вон целая гроздь шаров, уходящих в глубину... Место, присмотренное Аширом, несомненно возродится вновь. Необыкновенное чувство открывается каждому, кто повстречался с самоцветным камнем. В поиске, на месторождении. Не в музейном затишье. Хотя и в музеях потрясает. Трудно рассказать об этом чувстве. Лишь испытавший потрясение всегда неожиданной, но желанной встречей с драгоценной находкой познает его силу и глубину. Много развлечений-наслаждений у человека. Но то выше их. Ищите то чувство! Не раскаетесь... Не веря в удачу вдруг видишь: ярко отблескивающая щеточка кристалликов одиноко и беззащитно лежит на черном пятне земли, проглядывающего через редкий ковылок. В полметра от края шурфа. Любому бы проходившему бросилась в глаза сверкающая изумрудная синь... Минуту, все еще не веря удаче, наблюдаешь, не приближаясь, как бы боясь спугнуть сокровище. Не теряешь его из виду. Игру сине-зеленых взблесток. Смотришь на находку: нет ли рядом подобного. Бывает и двойная удача! И только потом осторожно приближаешься, аккуратно отделяешь щеточку от пылеватой, легко рассыпающейся почвы. Положишь ее на ладонь и долго, подставляя солнцу, наклоняя ее по разному, любуешься ею. Она вся из абсолютно прозрачных чистейшей воды кристалликов! Скрепленных тонкой известняковой плоской подошвой. Обычно три на четыре сантиметра. А кристаллики по три с половиной, четыре миллиметра каждый. Всего 25-30 в щеточке. На удивление одинаковых. Двойняшек десятишек. Одинаковых и по размеру, и гранями, и направленностью граней, и абсолютной прозрачностью. Недаром название диоптаза — “сквозь вижу”. Если для всех минералов то свойство часто редкость, определяющее так называемое ювелирное качество, то для аширита — обязательность! Одинаковы они и своим цветом — глубокой сочной радостной зеленью синевы. Удивляешься: в чем причина, что прекрасная щеточка лежит так, словно поджидает вас? Не на насыпи шурфа, а удаленный от нее. Никто не подобрал, так бросающее в глаза сокровища. Очевидно в течении сезона никого здесь не было. А если и были, то разве обойдешь все шурфы в общей сложности в несколько километров. То запоминающееся чувство внезапного счастья-удачи находки яркого самоцвета навсегда остается с человеком. Обогащает его. Оно — это чувство — вовсе не инертно, не пассивно. Живет и влияет на последующие поступки. Очарование новизны, чуда накладывается на все ваше существо. И наверное определяет последующие поступки. Может быть это наиглавнейшее в поиске самоцветов?.. Разглядываешь щетку диоптаза и понимаешь, что струйка дождевой воды помогла вам: она вымыла самоцветную находку из наклонной осыпи, выброшенной из шурфа, приподняла и бережно снесла, как миниатюрный небольшой плоский плотик на пятно почвы, где его задержали былинки растений... Еще долго ходишь вокруг, осторожно раздвигая пучки ковыля. Не хоронится ли в них подобные щеточки диоптаза? Смытые со склона? Копаешься в самой осыпи. разгребая “подозрительные” места. И вот снова мелькает изумрудной зеленью, кольнувшей сердце, сине-зеленый камешек. Сцементирован с черной землей, оказывается три небольших кристаллика. Один из них почти сантиметровый! На боковой его грани нарост другого. Равный тем, что в раннее найденной щеточке. А третий полуразрушенный, — или не состоявшийся? — прикреплен к основному с противоположной стороны. Из черноземной низины, следуя по шурфу, вновь поднимаетесь на вершину сопки. Теперь противоположной. На верху холма солидная каменная воронка сейсмического взрыва. А вокруг кратера выброс обломков камня. Не сама ли вершина открылась, показав вместо типчака серовато-белые, вздыбившиеся остриями камни с прожилками-змейками сине-зеленого искрящегося Казахстанского изумруда? Поразительно, но почти каждый обломок несет следы диоптаза. Если кусок известняковой породы пересекается ветвящимися сине-зелеными прожилками потолще, то, естественно, диоптаза больше. Порода легко и как раз по жилкам раскалывается. Удар геологического молотка и обладатель двух прекрасных половинок коллекции аширита. Если постараться, то образец чуть ли на десять сантиметров со сверкающим изумрудным диоптазом. Правда, кристаллики в них меньше миллиметра. Но какая свежесть, сочность и необычность цвета! В затруднении с чем-то сравнить. Так резко и броско отличается от всего окружающего. Зелень травы и отдаленно не тянет с яркостью диоптаза, и его сочность. Сама копь Ашира Мухаммеда Зарыпа в полкилометре от шурфов геологов и их сейсмической воронки взрыва, так вскрывшей диоптазовое сокровище. Она на последнем предхолмье к Алтын-Су. Удивительная панорама открывается отсюда. Вдали синеют изгибы речки, голубые ее расширения — плесы... Вон и тот где вы встречались с розовым скворцом. Заметны и остатки котельной, насосной... А ближе к вам, на самом предхолмье три огромные вмятины-оспины. Знаменитые копи Ашира. Карьеры древности. Около них пять каменных огромных глыб. Самый что ни на есть отличнейший ориентир обнаружения старинных копий. Великанами глыбы спускаются к Алтын-Су. Две огромные вмятины подле друг друга, а одна в сторонке. Бочком на склоне. Копи Ашира! А круглые оспины на лике земли. Подобны следу метеорита. Возможно так оно и было в становлении исторического месторождения. Вероятнее всего именно так. Огненный болид, затмивший яростным светом солнце, вырвал кристаллики Казахстанского изумруда из скалистых глубин. А на долю мальчика чабана выпало увидеть самоцвет, его драгоценные камешки, подхваченные струйкой дождя и остановленные былинками травы... Наклон древнего карьера небольшой. Градусов 10-15. Густой ковыль. Сколько же надо жарких дней степных лет, чтобы внушительная оспина копи покрылась слоем земли и уж потом ковылем, что утвердил свою отработанную за миллионолетия гармонию произростания в степи. Ковыль и куртинки невысокого кустарника. Спускаешься к середине углубления карьера. Ровная со всех сторон пологая вмятина. Гигантское “блюдце”. Диаметр метров до пятидесяти. Ни одного шара перекати-поле. Пологость так длинна, что хоть и слабее здесь ветер, но все же выдувает это странное растение. Оно лишь кое где вне высоких кустарниках. Скупые исторические сведения сообщают, что в карьер заезжали телегами, запряженные лошадьми или верблюдами. Возможно добывали медную руду, а диоптаз побочно? Стоишь на самой сердцевине дна... Как-то не по себе. Представляешь далекое прошлое. Возможно за сотни лет до Ашира. Когда рабы, навечно закованные и спущенные в гигантскую воронку, у огромного костра поют песню своей родины, песню свободы, а вокруг в отблеске того пламени темнеют на краях всадники с копьями... Неведомые энергетические волны предельного накала эмоций еще носятся здесь и смущают вас?.. Другие два карьера, задействованные Аширом /или разрабатываемые ранее и заброшенные за сотню лет до него?/, представляют собой точно такие же сооружения. Если по современному: организованы по одному проекту. Невдалеке от каждого один из тех огромных валунов, что видны сверху холма. Сопровождают каждый карьер. Странное сочетание породы в этих массивных скальных громадах тонн по двадцать. Не валуны, передвинутые и сглаженные ледником. И не скальные обнажения. Глыбы выкаченные из карьера блюдца-чаши?.. Собственно, ничего и не остается предположить, как именно эту версию. Валуны сопровождают каждый карьер. По одной, две. Странное совпадение. Подобного окрест на километры не заметишь. А породы: и гранит с его характерными скруглениями и цветом, и тут же, спекшийся с ним, известняк с его острыми углами, сколами. А по всей каменистой массе прожилки малахита, лаковые примазки, ветвящаяся синь-зелень диоптаза? На одной из боковин целый квадратный метр лаковой пленки малахита! Пусть скала-глыба красуется лаковой переливающейся зеленью, которой — разумеется! — любовались горняки позапрошлого века! Авторы книги начали составлять реестр особо ценных находок. Среди них “каменная баба”. Приблизительно пятый век до нашей эры. Экскаватор готовился сбросить ее вместе с валунами для засыпки промоины в арыке. Скульптурное изображение в описаниях ученых не встречается. Оно с особым знаком рукой. Благословение христиан, перенятое от индусов — мастеров, знающих символы переплетения пальцев рук танцоров, передающих одним таким иероглифическим жестом целое понятие?.. Еще окаменелый коралл. Целая колония! Когда-то много миллионов лет назад живое существо... Кремневая фигурка, созданная палеоантропом много тысяч лет назад. Малыш яко-бизона? Мамонтенок? Или карликовый мамонт? Кремневая фигурка сайги. Особо четкая скульптурка! Со знаком стрелы на обратной ее стороне... Наконечник дротика древнего человека, выполненный из мохового, полупрозрачного агата. С коричневыми и черными включениями. Главное, что это картинка, видимо одна из первых глиптик человека. Прекрасный минипейзаж в цвете. Включения мохового агата древним ваятелем искусно использованы в композиционном построении того наконечника. Неоспоримое свидетельство высокого эстетического чувства прачеловека... А почему маршрут к историческим копям Ашира не отнести к тому списку? Далеко не просто было его творить впервые... 10. Самая большая летающая птица От Казахстанского изумруда до малахита около 130 километров. Главные ориентиры — возвращение в совхоз “Пролетарский”, а от него Алексеевка Павлодарской области. Шоссе отличное, так что через три часа вы можете быть в новом раю самоцветного камня. Рудный Чокпак не менее знаменит, чем Сарыкул-Болды и Алтын-Су. По добыче камня плисового, атласного. Он от Алексеевки всего в 7 километрах. На рудник можно попасть, следуя линии высоковольтных столбов. Здесь грунтовки, заходящие в цветущие степные ложбинки. Гумуса тут — природного органического вещества почвы — в четыре-пять раз больше, чем на солонцевых щебенистых местах. Именно из-за него да значительно большего количества влаги здесь такая высокая зелень, мощнейшие листья конского щавеля, стрелы дикой моркови в рост человека... Рай торжествующей жизни! В этих припрятанных от злых ветров ложбинках, напоенных близкими грунтовыми водами, прохладными животворными родниками сотни кузнечиков поднимаются навстречу, Можно себе представить как противоестественна, врывающиеся сюда громадная груда горячего, громыхающего ужасными децибелами чудища, поднимающего за собой ядовитые столбы газов и пыли, вызывая подвижки-разрушения земли, несущие драммы-трагедии с катастрофическими исходами для тысяч и тысяч жизней до этого счастливых существ... И все таки жизнь продолжается, показывая красные большие крылья, на капот вашей авто может усесться кузнечик, а то и другой, третий. Скорость по кочковатой низинке километров двадцать пять - тридцать. Кузнечикам она чувствуется не мешает. Они явно раздумывает: покинуть автомобиль или составить достойную компанию. “Стоит ли с вами связываться? Путешествовать в поисках цветных камешков? Покидать свой прекрасный край. Своих невест и друзей... Но с другой стороны я же настоящий рыцарь, и посмотреть далекие земли моя обязанность. Посмотреть и может быть основать новую коллонию. Если край будет обилен...” Особенность полевых дорог, если они на пашенном участке, цветущие “неудобицы”, не затронутые плугом. А на пашне строгие квадраты. Зачастую два километра на два. Изредка периметр меняется, следуя рельефной неизбежности. Удобно для хлебороба, есть где развернуться! Пашня богатство! Уникум на десятки парсеков Космоса, заполненного безжизненными шарами планет, то ли скальными, то ли смерзшимися газами, да еще плазмой, миллиардов солнц. Возможно экипажи НЛО ценят пашню куда больше, чем мы. Ведь в грамме — наука посчитала — десятки миллионов живых существ! Непочатый материал для обновления пополнения геннов разумных цивилизаций! В нашем же обычно неизменно невежественном понимании - грязь, когда мы вдруг в дождь неосторожно задеваем тот животворный гель, которого не найти и на миллионы галактик. Как все может быть относительно. Мы мечтаем о кристаллике полудрагоценного аметиста, которого в космических далях наверное можно отыскать горы, а иная жизнь других миров печется о горсточке того, что мы считаем грязью. О животворном гумусе, который может преобразовать одряхлевшее общество, вывести его на новую орбиту познания жизни! Многое еще нам не ведомо... Органического вещества, называемого гумусом, в наших целинных почвах до четырех процентов. Вроде и мало. Но его распределение, его структура таковы, что преобразуют мертвый минерал. Почва становится принципиально иным веществом. И вообще вся литосфера планеты. Возможно и сама жизнь во многом определяется той микрофлорой и микрофауной. Жизнь могучая сила. Она так мощна, что человек и не осознает того в полной мере. Даже ее внешние и может быть не главные проявления. Гидросфера, как показали ученые, очищаясь и обновляясь, проходит через организмы жизни за 2 миллиона лет. Кислород воздуха всего за 2 тысячи лет, атмосферная влага за 10 суток, речные воды за 11! Мировые запасы железа, что разведаны и зафиксированы, прошли через живое вещество за 910 лет, медь за 38, а цинк — в полтора года! Здесь благодаря наверное той жизненной силе еще можно увидеть занесенную в Красную Книгу самую крупную летающую птицу в мире — дрофу. На сегодня абсолютное большинство человечества знакомится с животными лишь по изображению. Или в искаженно-искареженной зоопарковой жизни. А здесь! Все совсем по-другому, все совсем иначе. Глядишь на степное чудо просторов, когда-то тысячных стай от Оренбуржья до Бетпак-Далы и думаешь: Не теряем ли мы в этой птице куда более полезное, чем в страусе, которого человек начал использовать в роли пастуха и благодаря чему шанс этой птице сохраниться резко повысился. Страус самая крупная птица сегодняшней планеты. Но он, как известно, не летает. Принципиальное отличие. А дрофа-то летающая птица! Обычно она, завидев опасность, пытается скрыться отдаляясь потихоньку. Поступить бы, как большинство. Враз взмыть и покончить с кажущейся или в самом деле настоящей опасностью. Нет, движется от вас перпендикулярно тропе, не в профиль, а в фас. Ради наименьшего ее объема, что доступен вашему взгляду? Продолжает медленно отходить, видимо, полагая, что ее не замечают. Удаляется тихо и боязливо. Не взлетает. Полагается на маскировку оперения?.. Оно коричневатых слабых тонов. Пестрое. Среди зелени на фоне сероватых прошлогодних стеблей так мало заметна! Расцветкой напоминает степную куропатку. Отсутствие резких движений, стремительной спешки, обычно в таких обстоятельствах у животных так враз привлекающие взгляд, наверное позволяет ей в отдельных случаях ретироваться незаметно. Отис Тарда ее латинское название. Любви к природе, экологических знаний недостает нам. Если бы другое отношение к дрофе, как, скажем, к лебедю, журавке то не дошло бы до редкости этого красивейшего создания. Стоит неосторожно хлопнуть дверкой авто, из которого вы наблюдаете за этой красавицей, как дрофа немедленно реагирует. Несомненно напомнило птице ружейный выстрел. Однако, как ни странно, ее поведение отлично от эффективно целесообразного, которое надлежит по вашему мнению. Поворачивается к вам боком, подставляя и сразу обнажая все свое такое большое тело!.. Ей, оказывается, иначе не взлететь. Как велика! Вот оказывается почему она пыталась уйти, стараясь остаться незамеченной, отдаляясь от вас наименьшим фасом. А сейчас в профиль. Но зато против ветерка. Повседневная хорошо знакомая необходимость авиаторов. Весь ее массивный бок беззащитен. Пожалуй и волк, и палеолитический человек со своими могучими физическими данными в порыве бега-прыжка мог бы догнать ее, а промахнуться из дробовика и при желании невозможно. Вот, понятное дело, что предприняло тактику ее ухода, не взлетая. ... Взлет дрофы вовсе не легок и прост и обычен, как у других у маленьких пичуг радостное молниеносное взмывание. У более крупных небольшой разбег. Вот оказывается узкое уязвимое место птицы. Самой большой, летающей. Многие животные, понеся огромные потери, переориентируются к истребляющему феномену. Заяц уже не бежит под фарой пока очередной удар горячей дроби не порвет в кровавое месиво его мускулы, раздробит-сломает кости. Сейчас зайчишка делает прыжок в сторону и там легко спасается. Сайга тоже приобрела “высшее образование” и не спешит рвануться в стремительном беге и во что бы то ни стало пересечь дорогу, несущемуся за ней автомобилю. Ныне большинство стай сайги не проведешь. Поняла опасность. А разве в состоянии перестроиться дорога, когда для взлета птице необходимо, согласно законов аэродинамики, непременно быть против направления ветра. Невеселые мысли приходят при наблюдении мучительного ее разбега. Вот она бежит, отчаянно махая большущими крыльями. Сколько неимоверных предельных усилий! И главное кажется все безрезультатно. Может чувствует свою печальную судьбу: человек не успеет перестроиться, а она уцелеть! Или ветерок сегодня недостаточен? Эволюция рассчитала на чуть большее. Вот только промашка — не предусмотрела вооруженных Хомо на мотоциклах. Уже десяток метров изнуряющего разбега с отчаянным маханием крыльев, а взлета все нет... Уже пятнадцать! Да любой ловкач ее перехватит и не успеть ей в спасительную синь... Двадцать пять, тридцать! Наконец-то она наверное на последнем усилии отрывается от земли, продолжая обреченные судорожные взмахи... Кажется секунда, другая и она рухнет на землю. Силы предельно истрачены. Слишком запоздал взлет. Энергия на исходе и все напрасно... Дрофа все же отделяется от земли, поднимается на высоту в три-четыре метра, и сразу же вдруг поворачивает в противоположную сторону, уже по направлению ветра, а судорожное махание крыльев немедленно прекращается. Ветер и более наверное сила тяжести несет ее, резко увеличивая скорость, вниз. Не в голубизну неба, а вниз, к черноте земли. Сейчас удар массивного тела! Сейчас вы услышите гулкий удар, явившись свидетелем еще одной смерти! Огромные крылья Отис Тара не машут, она теперь в мучительной работе. В судороге спасения изгибаются, лавируют, меняя в доли секунды свое положение. То так, то по другому. Их концы изгибаются в одну сторону, середина в другую, основание в третью. До земли метр, от силы полтора. С такой-то увеличившейся скоростью врезаться при такой массе... Секунда особой опасности!.. Но вновь разворот, теперь против ветра и чудо: вдруг неожиданно высокий и легкий подъем. Момент и дрофа на двадцатиметровой высоте. Это набранная в таких мучениях и искусном расчете-маневрах скорость взмыла птицу вверх. Уже не частые судорожно-отчаянные махания больших крыльев, а редкие искусные, тонко чувствующие синеву простора неба, планирующие. Уже свобода и быстрота полета во всей птице, ее недосягаемость. Минута и уже от той предельной отчаянности нет и следа, а царственное величие парения в прекрасном лазурном просторе... Долго можно наблюдать торжествующий полет самой большой в мире летающей птицы. Ее постепенный удаляющийся и растворяющийся контур в красоте неба, пока он вовсе не становится похожим на огромную птицу, превращаясь в едва различимую точку... Думается, сейчас нужен новый подход, поворот науки в другое русло, что постепенно набирает силы в новом Казахстане — в русло сохранения равновесия биоценозов. Потребительские подходы приводят к опасному нарушению равновесия, исчезновению сотен и сотен представителей флоры и фауны, с большими негативными последствиями оборачивающиеся в конечном итоге к человеку. Рудник до поры до времени не функционирует. До нынешних кризисных явлений малахит было решено завозить из Заира: посчитали, что, экономичней. Ну, а сейчас не до камня атласного. И это очень хорошо. Что там ни толкуй, а процесс осознания необходимости сохранения природного богатства, соблюдения экологических норм набирает силу, движется. Так что станем милосерднее — не последнее дело для расцвета Чокпака! ... Миновав очередную долинку въезжаете в поселок горняков. И если вам недосуг рассматривать сегодняшнее запустение рудника, то сходу можете, проехав его, проследовать в возвышающиеся скальные отвалы, выбранной из шахты породы. Минута, другая, один поворот среди них, другой и, завернув за очередной конус отвала, остановиться в очень уютном местечке, вполне пригодном для отдыха, и чтобы исследовать месторождения камня плисового павлиньего. Не всегда плохо, если на руднике не ведутся работы. Во многих случаях для серьезного исследователя докучливость кипения производства, суета сует, мешает творческому проявлению мысли. ...Вокруг возвышающиеся конуса отвалов породы. В одном месте они поднимаются особо круто. Где-то там за громоздящейся все выше породой шахта, вход в которую законсервирован. А здесь повсюду конуса. Тысячи. Каждый от мощного КРАЗа. Что еще нужно исследователю любителю камня? Отвалы, в которых, если повезет-попадет удача, то подберешь памятный сувенир. Один из счастливчиков известного клуба “Агат” Алматы именно здесь, отшвырнув ногой невзрачный бесформенный кусок темного камня, вдруг заметил, что это малахитовая почка. Двойная сросшаяся почка диаметром в пятнадцать сантиметров! ...Перед вами тысяча скальных конусов отвала. А рядом раздолье степи. Не проблема тут подобрать именно такое место, когда со всех сторон, прикрывая от ветра скальные корпуса, а одна с проглядывающей без края степью. Отличная возможность развести прекрасный вечерний костер. Пройти по степи, вдохнуть после дорожной пыли свежайшего эликсира с полынным целебным запахом, настроить себя на утренний поиск самоцвета! На границе каменистых рукотворных откосов со степным ковылем, как правило, невысокий поясок приземистого кустарничка. Он уже в середине лета весь в коричневых пятнах небольших стручков. Стоит задеть его, как тут же частый неожиданный треск. Сухие мелкие удары по рукам, лицу... Это оказывается кустарничек дикой акации. Имеет свойство разбрасывать свои семена. Обладает движением, немедленной мгновенной реакцией. Вот тебе и неподвижное растение! Кисть стручков, висевшая до этого распрямленной красивой лапкой, теперь, выполнив свое основное предназначение, становится бесформенной и в сравнении со своими собратьями-сестрами совсем некрасивой. Растительное царство!.. Все живое от него. Только растения способны брать-собирать лучи солнца. Ту энергию, за счет которой вся белково-нуклеиновая жизнь. Фокусируя энергию солнца, клеточная жидкость — оптически активный раствор-гель — собирается подобно линзе. А при определенных условиях, напротив, радиацию рассеивает. Для нас это — и сравнения не подобрать: вроде посмотрел на сэндвич, прикинул: “хорош”, но решив, что бутерброд явно недостаточен: “надо бы побольше” сам сжался-свернулся таким винтом, что тот сэндвич — не ты, а объект твоего потребления! — оказался увеличенным в два-три раза! Ешь сколько влезет! Именно так с растениями, с теми листьями былинками, которые многие из нас племени человеков и за живых-то не считают. Волшебство, иллюзион?!. Но в мире растений это повседневный, вернее ежечасный и необходимо жизненный факт. Иногда минутный. Разве так человеку по силам? Благодаря растениям все... Потрясающая способность использования лучей солнца таинственными растительными зернами хлорофилла, до сих пор несмотря на огромные усилия ученых, так и не разгадана его структурное построение — вот чудо! — отличается от гемоглобина человека только тем, что у первого в центре молекулярный магний, а у второго железо. Кровь потому красная. Именно хлорофилл накапливает энергию растительного царства. А уж оно — источник энергии животных. И человека. Вот и получается : все живое сущее от тех былинок-травинок, листьев-стеблей. Могучих деревьев. 11. Камень павлиний Оттянуть до утра желание, лелеемое может быть несколько лет, полазать по конусам отвалов в поиске самоцвета, очень полезно. Для этого священнодействия надо себя еще подготовить. Только тогда приходит госпожа удача. Каждый любитель камня это отлично знает. И нет ничего лучшего для этого таинства как степь. Хорошо побродить по ней, коли представилась редкая возможность. Обширная предзакатная степь, и ты один на один с чудесным простором. Идешь по шелку ковыльных трав, слушаешь жаворонков и, если умеешь вчувствоваться в природу, замечаешь многое... А вот дождевичек! Что ж, как раз ко времени, к вечернему ужину. Срезаешь. До чего чистая плотная белизна! А тут три подряд уже желты. И твердая корочка их поверхности топорщится, приподымается. Не стоит брать. Но если задеть ногой, то они с шумом лопаются, окутывая все на полметра коричневой тончайшей пылью. Это споры грибов. Так мелки, что освободившиеся образуют просто облачко, дымок. Не оседает. Напротив, подхватывается ветерком, тянется в сторону и вверх. Разнесутся на многие километры, и, попав под дождевые капли или сами послужив их конденсации, микро-малютки зародыши живой жизни, зарывшись вместе с дождинкой в почву, дадут новое многочисленное поколение. Где дождевики, там обычно и шампиньоны. Ах, что за аромат у степных шампиньонов! Поиск грибов в степи не проблема. Стоит лишь оглянуться как следует. Заметили в полусотне метров белое пятно и спешите к нему. Что может быть таким белым в степи? Старая пригнанная ветром газета? Она уже не бела, но издали это не замечается. Еще может быть дюралевый смятый лист. Здесь такие находки пока не редки. А иногда печальные знаки — череп, а неподалеку хребет с безобразно торчащими обглоданными ребрами, тщетно взывают к запоздалому милосердию. Это след разыгравшейся трагедии. Волки пиршествовали над разъяренной сайгой. Иногда издали замечаешь два-три белых пятна. А подойдешь, то зачастую обнаруживаешь с сотню! Многие только-только проглядывают из земли. Еще комочками и былинками трав на шляпках. Иные прячутся за бугорками, в кустиках ковыля. А иногда можно набрести на весьма редкое явление, называемое в народе “Ведьмин круг”. Когда шампиньоны теснят друг друга, прямо-таки деформируя свои тела, прилегая вплотную, но не выходя за круг-кольцо не внутрь его, не за него. Какая сила принуждает их так разместиться? Точной окружностью! Кольцом! Некоторые из шампиньонов тут достигают 15 и более сантиметров в диаметре. А отдельно растущие шампиньоны и вовсе бывают гигантами. Один на целую огромную сковороду. В 30 сантиметров! А толщиной в 15! Целый мини склад белка! Но “Ведьмин круг” всегда естественно в особом внимании. Будоражащее название. Народ мудр. Сколько внимательных острых наблюдений предшествовали крупным научным открытиям. Опережали науку. В чем причина свойств-особенностей круга? Удивительно, но в середине 7-8 метрового — вон ведь какое пространство — ни одного гриба! Неужели ни одного спора или ответвление грибницы не попали при таком то их количестве хотя бы на окрайку кольца?! Такого не может же быть. Невероятно! Ни одного и за его чертой! В отдалении виднеются. Но не рядом. И как по два-три, пять. Не обычно по кругу. А тут по кольцу теснятся впритирку, не заходят ни внутрь его, ни наружу. Прерываются лишь изредка. На метр, половинку. Еще толком не поднялись. Точно по кольцу! Ведьминому!.. Кто приподнимет завес за которым скрыты таинственные силы, что так распределяют сотни живых жизней данного подвида? Может то с руки вовсе не биологам, а физикам? Волшебство возможностей перестройки пространства-времени бытует в ряде легенд. Да и на передних рубежах науки такими важными вопросами далеко не пренебрегают. Правда, до ясности общая картина не проглядывается. А в мифах мы находим и чудесное омоложение, и левитацию-перемещение, и бытие в других мирах... Что здесь вымысел, а что касание к глубоко сокровенному человеческого сознания, пытавшегося познать и овладеть тайнами структур мироздания?.. В самом деле ли колдуньи-ведьмы встарь использовали это явление для своих колдовских целей? Грибы в Ведьменном круге отменные! Оставшиеся от среза пенечки поразительно огромны. Сантиметров по пять. Абсолютно чисты, белы. Шляпки большинства по низу еще не обнажились, прикрыты нежной тонкой белой пеленою. Лишь у некоторых она лопнула, и отстает от края, отходит, обнажая нежно-розовое. Более сотни по окружности. И еще одна странность. По кольцу не только свежие грибы, но и такие, зрелость которых давно перешагнула пределы почтенной старости. Они здесь отлично замуфицированы! Половина их них не имеет и следов червоточин, обычного явления каждого гриба в возрасте. Абсолютно чистые! Готовый чистейший продукт! Не какие-то там сомнительные кусочки, полуподжаренные в газовых духовках, от продукта горения которых любой цветок через час пропадает. А чистейшие сушеные грибы. Целые!.. Настоянные на степном целебном ветре, в дружбе с непознанными человеком энергетическими вихрями гармоничности биоценоза этого места степи!.. ... Вечером тут быстро зажигаются звезды. И вы среди конусов отвалов находитесь словно в сказочном иллюминированном гроте. Звезды ведут мирный переговор-беседу между собою и, как ни странно, но кажется и с вами. И основное из того, что они хотят передать, — еще более странно — вы понимаете. То пожелания добра, радости, красоты. Всем и Всему. А пламя вашего костра — отдаленного родственника мерцающего света звезд, его низшая ступень-уровень таинства излучения — пляшет ярко-красным, выбрасывая искры, вплетаясь неотъемлемой — пусть маленькой составляющей того торжества, моментами отодвигая черноту ночи, делая свое маленькое дело в вашем кругу не хуже, чем те светила там, за парсеки световых лет от вас... Приглашенные местные из бывших горняков могут вам рассказать миф о женщине Медный коготь. Злом демоническом существе с медным носом и когтями, предстающим перед людьми в образе странной женщины. Или даже о двух персонажах, повязанных с рудознатными делами: о Джезкызе и Джез-Тырнаке. Одна с добрым началом, другая — злым. Первая, если не хочет показать рудное сокровище, часто оборачивается зеленой змейкой. Ее соперница же Джез-Тырнак, как ни удивительно по многим приметам сходится с долгие годы безуспешно разыскиваемым “снежным” человеком. Она имеет темно-коричневый цвет шерсти и крепкие, как бронза, “медные” когти. Некоторые рассказчики Медную деву и Женщину медный коготь не подразделяют и считают, что это одно и то же сверхсущество со своим диалектическим единством противоположностей, зависящими от человека: если человек чист душой, то достоин Джезкыз, если Хомо — грязь, то ему обязательна встреча с Джез-Тырнак... Неумолкая трещит племя кузнечиков. К месту и как-то ритмично ко всему. Весело взывает ко сну степная перепелка. Наподобие балующейся девочки, которой не хочется соблюсти установленный режим, потому что вокруг все так хорошо, и призыв идти к отдыху так весел и жив — что, разумеется, ее задорное: “Спать хочу, спать хочу...” никого не может обмануть. Напротив: только придает живости и задора. В добавление к прекрасному вечеру вы знаете, что на завтра вас ожидают интереснейшие находки, которые память сохранит на всю жизнь. И еще этой ночью обязательны красочные, немного не обычные сны. ...Конуса, конуса, конуса отвалов. Каждый след могучего КРАЗа, вывозившего породу от шахты. Малахит греческое название минерала, давшего жизнь этому руднику. От “малахе”, означающего всем известную мальву. По цвету этого растения и название малахит. Возможно, что на греческом оно воспринимается-чувствуется по другому, но в нашем сути красивейшего минерала не отражает. Даже как-то утомляет. Ну зеленая свежая зелень. Но разве то наименование отражает красоту блеска неповторимых узоров и их плавные, подобно волнам линии переходов камня? Струйчатый взблеск зеленых лучей, когда среди серо-черных скал вдруг обнаруживается то чудо природы? Разве передает это все неуклюжее слово “малахит”? Редкость радости среди многочисленных скальных нагромождений?.. Нет, видимо, то касалось порошковидной, не кристаллической разновидности минерала, а затем механически перешло и на лучшие его разновидности. Минерал то один и тот же. И были ли вообще у греков настоящие его почки, нарядные, с шелковистыми переливами? Расцвету, славе самоцвета обязан Уралу. В прошлом веке там находили гигантские его наросты. До 200-250 тонн! Официально описаны соответствующими инстанциями. Вот это почечки! Уральскими же камнерезами разработана искусная технология распила и шлифования-полирования полудрагоценного камня. Были созданы известные на весь мир художественные произведения, славящие тот самоцвет. Шедевры, что останутся в веках, восхищая своим искусством, красотой, делая людей добрее и лучше, снимая ожесточение и зло-ненависть. Непревзойденное мастерство вдохновенного труда в тех произведениях останутся до тех пор пока живет раса человечества. В этом поле деятельности так еще много таинства! О почти мистических совокупностях факторов творчества по камню и особых требований к личности камнереза говорится во многих произведениях. Представляется, что по своим мукам творчества лучшие художники камней самоцветов равноценны величайшим творцам. Шедевр в камне имеет те же истоки, что берущий за сердце стих или бесценная картина, от которой, если была бы такая возможность, не отрывался часами. И кто знает, может действительно камень павлиний, как называли его, именовали на Урале, руда атласная и в самом деле наделен силой врачевать многие болезни, хранить от опасностей, как поверяют многие сказания и легенды. Вот на основе сердолика уже действуют специальные аппараты, высоко эффективные в снятии ряда серьезных заболеваний. А ведь недавно сама идея полезности самоцветов в этом отношении подвергалась осмеянию. Кто знает, может быть сказочные мифы, посвященные камню павлиньему окажутся провидческими. В знаменитом сборнике незабываемой “Малахитовой шкатулке” П.Бажева россыпь народных весьма интересных поверий. А писатель фантаст И.Ефремов в своей книге “Лезвие бритвы” описал вовсе не фантастическую легенду, имеющую историческое описание: Александр Македонский вроде бы имел в своем распоряжении корону со вставленными самоцветами. Не всякий мог удержать ее на голове в солнечный день, поскольку она образовывала фокус некоего излучения. Наступало головокружение. Но кто удерживал, корону, того и осеняли светлые пророческие мысли... Обломки скальной породы конуса отвалов еще не покрыты растениями. Ни грамма зелени. Лишь острые грани скальных сколов. Только в воронках между конусами кое-где перекати поле прошлых лет, пригнанные сюда буйными ветрами... Следы малахита повсюду. Кругом на коричневатых кусках породы ярко зеленые жилки. Почти в каждой глыбе. Удар геологического молотка и на довольно значительной поверхности скола открывается поразительная красота! Шелковая переливающаяся струящиеся сочная зелень торжествующей жизнерадостности! Но всего в полмиллиметра. От силы чуть более миллиметра. Примазки. На другом сколе-пятачке до двух-трех миллиметров. И почки здесь были. Огромные! По пяти, семи сантиметров. Были... Но все аккуратно сбиты, сколоты. По тем кристаллическим поблескивающим лучам нарядной зелени оставшегося основания и можно судить о величине выбранных почек. Некоторые сколы вообще с таких почек, которые на десяток сантиметров возвышались! Их основания, оставшиеся на породе, с радиально расходящимися лучами яркой шелковистой отливающей искристой зелени так красивы, что не оторвать взгляда... Как переливаются под утренним солнцем!.. Переворачиваешь очередную глыбу в поиске пропущенного самоцвета горняками, как не быть такому на тысячи и тысячи тонн вынутой породы, и... неприятное: в углублении полусвернутая полупрозрачная шкурка змеи. Укромное место подобрала для линьки. Шкурку сбросила, отлежалась и уползла. Нельзя терять осторожности. Россыпь прикрепленных к глыбе мелких почек здесь не редкость. По полсантиметра и меньше. Такие экземпляры для коллекции особо хороши, а горняки этим пренебрегали: план требовал иного. Попадаются и более крупные, и сколки по три-четыре сантиметра. И с такими узорами! Рай да и только! Покажи-расскажи о том чуде какому-нибудь любителю коллекционеру из Европы, как должно быть раскроются его глаза! Основная дилемма геммологии — обязанности обработки камня не очень-то соответствует правде малахита. Самоцвет нарушает это сухое геммологическое кредо. Многие образцы вовсе не нуждаются ни в какой обработке! Много и таких образцов, из которых можно вырезать добрые поделки! Но есть поражающе красивые камни и без прикосновения человеческого тепла. Предельно совершенными создала их Природа! Рассматриваешь очередной, подобранный для своей коллекции экземпляр. С одной его поверхности три розочки малахита. Они образованы сверкающими лучами кристаллов камня павлиньего. А на противоположной стороне того же скола под 120-130 градусов к первым — семь поменьше ярко-зеленых! Так же изумительно переливающихся, таких же четких и праздничных, как и первые. Все розочки — настоящий шедевр! Собраны из зеленых кристаллических лучиков с действительно яркой игрой-блеском! Прямо-таки завораживают взгляд... Отдельные лучи тех розочек состоят из мельчайших взблескивающих кристалликов-палочек. По миллиметру, два. Пытаться их тронуть грубым инструментом просто кощунственно. Вряд ли удастся сделать что-то совершеннее и красивее. Нежнее... Уже несколько красивых сколов в рюкзаке! Что еще надо. Прекрасные коллекционные камни! Выбирайте еще несколько: на обмен с коллекционерами пригодятся. На месторождении Чокпак встречаются 15-20 сантиметровые желваки чистейшего кремня. С его характерным в этом регионе светло-коричневым цветом. От Чокпака до Баршино Караганды. Даже под Экибастузом посчастливилось поднять фигурку, изваянную палеолитическим человеком из подобного кремневого отщепа. Пожалуй, первую, найденную в Казахстане. Тоже из кремня. Фигурку вы видите на слайде. Каков ее возраст? Кто изображен? Мамонтенок или карликовый мамонт? Малыш бизоно-зубра? Фигурка свидетельство сезонной миграции палеолитического человека с Памиро-Тибета в Северный Казахстан и обратно? А в последующем племенных связей. Первые пробы Великого ответвления Великого шелкового пути?.. Удивительно: кремневые желваки стяжения колются словно осиновые чурбачки. Даже не искушенный человек легко достигает этого. Отделив по желанию то ли пластинку, то ли треугольный отшеп... Понятно почему наши пращуры отдали предпочтению кремню. Какого только камня в природе нет. На любом маломальском пригорке. Разумеется, палеолитический человек использовал многие минералы. Более того, в раннем палеолите так называемые массивные орудия Шель-ашельского периода — чопперы и чоппинги производились не из кремня, а большей частью из круглых больших галек, других камней. А вот далее — в основном кремень. Именно легкость, с какой скалывается кремень — ключ к пониманию причины предпочтения его древним Хомо. Не сильный удар и перед вами удивительно ровная плоскость скола. Еще удар, совсем легкий — и параллельно, почти без труда — новая плоскость. Изящная пластинка! Следующий легкий удар и вновь — на удивление! — параллельная к первой вторая плоскость. Опять-таки изящная пластинка. Вот что привлекало нашего пращура в кремне, вот что определяло его выбор. Кто хоть раз сталкивался с камнем, тот знает, что расколоть его — помимо кремня не так-то просто. По желанию получится в редком случае. Практически безнадежное дело. Один скол более или менее в том направлении, что хотите, а другой тут же противоположно. А вот кремень словно сам идет навстречу вашей задумке! В самых прихотливых конфигурациях. И силы не надо никакой. Лишь точный удар. Верный глаз. А уж чем, чем, а этими качествами древние люди обладали. Точный удар и пожалуйста любой отщеп. Хоть длинной иглой. Как без нее в хозяйстве?.. Пластинчатые отщепы можно друг за другом рядком зажать в дереве. И если они достаточно тонки, хорошо заострены, то режут отлично... Вот что жизненно важно было нашему предку умелому. Природа одарила его редкостным сувениром с неповторимыми и противоречивыми свойствами. Легкость придания формы и вместе твердость-вязкость, наделив той удивительной противоречивой способностью из тысяч минералов только один — кремень!.. Куда важнее многих других природных даров и придумок самого человека. Кремень в смысле важности для становления человечества на уровне огня костра? Даже атом, представляется, блекнет перед тем, что выпало на долю кремня в возвышении человека... Лишь в позднем палеолите, на одном витке спиралевидного развития доисторический человек начинает использовать другие минералы. К примеру, наконечник копья из агата. Мохового! Полудрагоценного! Наконечник мини-пейзаж! Он был найден на границе Бетпак-Далинской пустыни. На крутом спуске-склоне к речке Жидели... О нем можно говорить часами. А сейчас просто уместно сказать, что да, действительно, человек позднее начал использовать помимо кремня другие минералы. Для своих далеко идущих целей. Когда на кремне была отработана довольно сложная технология обработки камня. И сейчас этот процесс продолжается: алмаз для обработки стали применяется все больше, керамика заменяет металлические детали моторов... И родной брат кремня — в ходу, в платах компьютеров... 12. Неповторимые щедрость и красота Баянаула Название Баянаульского района часто связывают с именем прекрасной казахской Джульетты, судьба которой послужила истоком создания знаменитой лирической поэмы, которая будет все время, что отведено человечеству для жизни и творчества во вселенной. 21 тысяча квадратных километров территории, названа по имени девушки? Поистине Казахстан кладезь открытий! Другой вариант наименования иной. Прогрессивный гуманист, известный просветитель Ч.Валиханов слово Баянаул /Баян-Ола/ трактовал как Благополучие, Счастливые горы-возвышенности. Здесь микроклимат таков, что в самые что ни на есть свирепые зимы оставляет возможность под их защитой в ложбинкой благополучно завершить зимовку скота. Первое впечатление от Государственного Национального парка Баянаула — невысокие светлые радостные горы, покрытые низкорослыми зелеными соснами. По межгорью-межхолмью заросли березок, стволики которых трогательно меньше среднерусских берез, словно стать девочки подростка перед зрелой Мадонной. Как-никак, жгучие суховеи, а зимой свирепые и холодные метели дают о себе знать. Берут свое. Живет здесь и особая березка. Нигде такой нет, только тут. Никак не дождется своего звездного часа от человека. Селекционера. Березка Майкаин-Масляная. С листьями, покрывающимися особым восковым налетом, помогающим ей преодолеть злые ветры и жару. А вот удастся ли дождаться внимания ученых-селекционеров. С десяток всего штук на весь мир осталось. На весь мир! А ведь есть поселок Майкаин. По той березке назван. Наблюдательны были наши пращуры. Наряду с нарядной и вместе скромной красотой березок и осиновые деревца, что по осени словно светятся своими красными кронами. Осинки даже преимущественней по красоте. Их красноватый отсвет удивительной теплотой преобразует все вокруг. А еще черемуха, разные виды шиповника, смородина, заросли малины — естественно без нитратов и прочих пестицидов. И снова сосенки. А какие травы!.. Ну, а гранитные горы-скалы, их красота со своеобразной характерной особенностью вообще мало повторимы. Большинство из них являет собой чудесные произведения природы, необычно воздействующие на человека — одни заставляют восхищаться, другие приводят к раздумьям, третьи — в скульптурном обличье которых видится злая кривда — привносят чувство неудовлетворенности, желание многое изменить, поправить. А некоторые скалы-изваяния заставляют улыбнуться: они со спокойным умиротворяющим ладом, юморком. Так бывают потешны и точно передают наши людские слабости, так чудно-смешны... Над всем этим потрудились и ветер, и вода, и жара-морозы, и бури, и солнце. И, разумеется, время. Но вот что удивительно и крайне важно: все это проявляется через человека, через его разум. Но возвращается ли к нему обратно с такой же степенью, как они щедры к нам? Подчерпнутое вдохновение из природы? И в творческих кинолентах, и в художественных произведениях, и в скульптурах мастеров? Неиссякаемый источник творчества! Не упускаем ли мы эту, может быть наиболее существенную деталь природы, когда говорим о ее значении для человечества, забывая об обратном, явно недостаточном воздействии творений Хомо на окружающее нас. От Алексеевки Павлодарской области до районного центра Баянаул всего 50 километров. Шоссе отличное, хотя и грунтовое. Буквально через час или того меньше вы у цели. И если ваш путь от районного центра, то чтобы иметь четкое представление о том регионе достаточно маршрут построить так: Баянаул — Малайка — озеро Торайгыр — гора Серке-Котарген-Тас — озеро Джасыбай. На этом отрезке Байнаульского района достаточно всего: и нагромождений камней, называемое верблюдом, и скалы Койгаршин, и Мыстан-Кемпир, и Найзатас. Не хочется их перевода в одном слове. Неуместно. Дело в том, что только тогда чувствуешь по настоящему местность, когда поймешь глубину, романтику слова названия, которое невозможно передать дословно. Вот, скажем, Койгаршин. Голубь. Вот и весь перевод. А на самом деле... Думается, что прочувствовать всю настоящую прелесть района, его потенциальные перспективы можно лишь непосредственно на месте, вникнув в глубокий смысл и наименований, и всего окружающего. Думается нет человека, который без волнения увидел наскальные изображения, выбитые линии которых — когда-то было! — наблюдают тысячелетия. Волнует скребок, отполированный руками человека каменного века до маслянистого блеска. Скребок с удобством. Не просто заостренная пластинка, а лопаточкой, за вертикальный выступ которой так удобно держать! И вы чувствуете, взяв его, как чем-то путь палеоантропа и ваши через тысячелетия пересеклись. А вот наконечник, сработанный так тщательно, с миллиметровыми зазубринками — это в камне-то, каменным же рубилом! — что диву даешься. И чем больше вникаешь, всматриваешься в работу палеолитического мастера: то ли в найденный на скалистом откосе родника коричневатый скребочек /вот вмятинка, кажется для детского пальчика? Но отполирован и значит длительно использовался, значит не для игры-забавы и тот мальчик раб-пленник? Вернее всего так и есть... Прочесть бы те следы жизни в ярких образах!/; то ли в другое какое-нибудь изделие, то все более кажется, что они не так отдалены от нас по времени. Что они рядом. И они о чем-то взывают к нам. Здесь известный крупный исследователь П.Драверт открыл не только наскальные рисунки, но и описал ряд менгиров. Древнейших памятников, представляющих из себя вертикально поставленные столбы из камня. Оказывается далеко не только Скандинавия, Англия и Африка имеют и гордятся такими таинственными сокровищами. Сколько их по нашему славному Казахстану! Однако популяризация этих священных ценностей, работы отдельных энтузиастов еще далеки до достаточной поддержки и в этом немалая толика той неосведомленности. И не только менгиры и наскальные рисунки оставлены палеолитическим человеком в Баянаульском национальном парке, но и дольмены — древнейшие захоронения, сложенные из огромных глыб плитообразной формы. Еще в 1926 году Драверт открыл и описал грот на берегу озера Джасыбай, недалеко от возвышающейся Атбасы. Грот сейчас носит имя исследователя. Описаны и “каменные бабы”, которых в том числе и изваяние десятиметровой высоты, уже не найти. Но вот курганов, причем всевозможных форм и времени их возведения можно увидеть множество. Для этого достаточно внимание и самое большее десяток километров пути. А если удача, то и на первом же заметите тот знак торжественного ритуала. Всегда ли печального? Тут постоянно сталкиваешься с ценными археологическими находками. Прямо-таки иногда чувствуешь какую-то связь времен, нашу зависимость от неандертальцев, родство с ними. Ведь что ни говори, прошлое определяет будущее. Не понять настоящего без прошлого. Будущее часто трудно отделить от минувшего и настоящего как сказано выдающимся казахским поэтом А.Сулейменовым. Иваны и Ахмеды, не помнящие родства, мало пригодны для созидания достойной судьбы. Особенно сейчас, когда человечество на перепутье. Крупный филосов-мыслитель Н.Рерих настойчиво пропагандировал идею взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего. В предложенной им символике-знамени, признанном ООН, круге-кольце, обозначающим вечность, внутри еще три, заштрихованных кружка, означает именно прошлое, настоящее и будущее, повязанное между собою кольцем-вечностью. Прошлое... Ряд современных ученых, в частности известный профессор биолог П.Мариковский полагает, что так называемый “снежный человек” — йети до сих пор укрывается в малопосещаемых, не задействованных деятельностью человека районах. Живет и активно сезонно за многочисленными стадами сайги мигрирует. Его ночное существование дает пока ему определенный шанс на выживание. Не Баянаул ли первый покажет пример его открытия. Такая возможность вовсе не заказана. Историческое время Национального парка уже практически на памяти людей. Частые и жестокие нападения джунгаров, породившие многочисленные былины и легенды о батырах, вставших на борьбу за свободу народа. Особую и наверное основную память ручей сказаний отводит легендарной Баян-Слу. Она отражена в неоценимом шедевре народной поэмы прекрасной своей раскованностью, ароматом того времени. Легенда является лаконичной энциклопедией того времени. Талантливом соединении в песенном произведении и филосовско-этических проблем, и быта, и просто верований, и даже некоторых мистических атрибутов. В поэме вмещено и красота природы, и людское счастье-горе, и богатство-нищета, и тягостные результаты этого разделения, и сила чувств, и раненные сердца, и коварство-благородство, и жадность-скупость, щедрость, обман-предательство и верность, ненависть и любовь... Верность клятве... Как так удачно и ярко все это могло сложиться?.. И сегодня, когда юрты установлены и длинный день дает шанс на отдых, то в гостях бывают прославленные в степных просторах акыны. Собираются для состязания, рассказывают, поют. Чем красочнее рассказ-кюй, чем больше затронет сердце, тем больше авторитет акына и его почет. Сила времени не растрачивается на телек или “балдение” в прокуренных видеотусовках. Состязаются в речитативе песенного настроя, красочных пересказах истории. Иногда до утренней зари: не официальный концерт, который в 11 тридцать надлежит завершить. Один выступает с одним стихом-музыкой, другой с другой трактовкой того же, а третий выдвигает иной вариант. Запоминаются и остаются наиболее сильные, волнующие, что отвечает чувствам большинства, их сокровенному. И так не раз. И не десяток лет! Вот так по гениальным крупицам и вырос кристалл самоцвета поэмы. А полученный шедевр прекрасное составляющее общечеловеческого древа культур, неповторимого и важного для Хомо сапиенса Земли, важность которого мы пожалуй, еще не осознали. Утеря любого из тех произведений-самородков навсегда обеднит менталитет человека. Большое наслаждение побродить по горным склонам Баянаула. Прямо-таки отойдя от асфальта на первом десятке метров вступаешь в их стихию. Взбираешься на первые скальные уступы. Заходишь за нависающие козырьком гранитные шапки. Точь в точь грузинско-азербайджанская кепка. А рядом, если чуть, как по ступеням по блинам гранита подняться левее, открывается веселый изгиб брови и очертания тронутой улыбкой губы. Еще поворот, еще подъем и вы на чудной площадке с говорливым, спадающим с невысокой скалы ручейком. На самой середине площадки он образовал мини озерцо. Три на четыре шага пятисантиметровой глубины. Озерцо отражает синь неба, и поразительную какой-то особенной густоты зелень. Сочную, яркую!.. Можжевельник! Кызыл арча. Удивительно пышное стелющееся растение. Здесь кустарничек, а уже ниже деревце. Уникум по многим характеристикам. Если заглянуть под широко раскинувшийся полог темно-зеленых пышных лап — его ветвей, то обнаружите покрученный, наподобие саксаульного десяти-пятнадцати сантиметровый стволик. Наверное не от легкой жизни. Стволу пришлось раздвинуть гранитную щель, почти не имеющей почвы. Что должно быть пришлось испытать, чтобы поднять держащуюся на нем пышную красу. И крепость голой скалы, и силу ветра, пытающегося безжалостно вырвать только-только узнавшего радость жизни слабый росток, и жгучий мороз, от которого все части тканей, еще не окрепшего стволика леденели, раздирая невыносимыми неестественными перескоками электромагнитных потенциалов, и сечь колючего снега, ранившей неуспевшую обрести жесткость, кожицу... Не то что твоему роскошному родственнику — кипарису, что в постоянном тепле-лете субтропиков, на тучной ароматной почве с обильной влагой. Ведь кызыл арча относится к семейству вечнозеленых кипарисов! И несет свойство вечнозелености гордо! Несет в наши достаточно суровые края, и многие не подозревают о той его великой миссии. Но вряд ли наш можжевельник жалеет о своей судьбе, вряд ли завидует тропическим кипарисам: больно уж велика и ответственна его задача. Ствол арчи-можжевельника поднимается всего на полметра, а затем резко переходит в горизонтальные многочисленные ветви — пушистые лапы. Большинство из них спускаются до самого скального основания. Ветвей много. С горошинами ягод сине оливкового цвета. Стволик для следующего поколения постарался. И теперь все растение занимает площадь в 6-8 квадратных метра. Ветви с чудными листьями. Мелкими какими-то трубочками-червячками. Но такими частыми и густыми, что укрыли тот ствол надежной защитой. И всего себя растение-существо! Сперва стволик ветвям-листьям, потом они ему и всему кустарничку. Да и не так уж он мал. Если поставить вертикально, то выглядел бы обычным деревцем. Не хуже той осинки. Даже кронистей, красивей. Иногда селекционер сознательно создает так называемые стелющиеся сорта плодовых культур. Они более приспособлены к суровым условиям. А арча то свойство получила от природы. По зарослям можжевельника не пройдешь. Можно лишь миновать, ступая по тем извилистым свободным местам, трудно которых назвать тропой, что из года в год оставляют архары. Мощная грудь, пудовые загнутые, тверже любого дерева рога, и вековечный инстинкт опыта — интуитивного знания помогают им найти ту слабину можжевельника, что под силу только архару. Из года в год наверное по одному месту. А по тому следу уже идет человек со своим одомашненный стадом. А вообще-то наверное первым в этом торении тропы участвовал Хомо каменного века. Пожалуй не менее ловок и силен, чем архар. И кто знает, может именно он первый, а вовсе не архар наметил-определил первые тропы? А потом уже и мы. Без той ловкости-сноровки. Чуть в сторону — не пройти, не свернуть. Кызыл арча своим созданным шатром вечнозеленой красы наращивает силу, дает новые поколения подобных себе существ, гордо неся знамя кипарисовых, вечнозеленых, украшая природу, отвоевывая свою нишу обитания. А вместе принося много полезного для человека. Так местные жители успешно применяют его для лечения ревматизма, а если используют для очистки зубов, то не только прекрасно сохраняют их эмаль, намного превосходя телерекламный “орбит без сахара”, но и десен. Можжевельник используется для профилактики лечения и ряда других заболеваний. И еще одного особенно: где кызыл арча может быть мумие! Совокупность ландшафта и той флоры, и фауны Баянаула в таком счастливом сочетании, что способствует образованию и накоплению того смолоподобного вещества, которое называется таинственно-загадочным мумием. А южнее, к Ташкенту именуется архат-таш, в Забайкалье брагшин, то легендарное средство почти от всех болезней и травм, позволяющее хворым за небольшой срок освободиться от болезней и страданий, наполнится живительной силой. 13. Мумие — панацея от всех болезней? В образовании мумие задействовано множество сил: и погодно-климатических, и микробиологических, и представителей растительного царства, и животных и наверное электромагнитных... Далеко не простое вещество. Одним из существенных привносителей таинственного смолоподобного вещества является сеноставка. Небольшой зверек с таким странным названием. Как увидите нависающий гранитный козырек у самой подошвы основания скалы, где еще достаточно густо разнотравье, то попробуйте заглянуть под него. Если тот “козырек” через полтора-два метра в глубь смыкается, но в конце имеет просвет “окна”, то очень большая вероятность увидеть по всей той защищенной от дождя площадке-навесе аккуратные стожки сена. Сантиметров по 20-25 высоты. Они точная миниатюра копия стогов, что в конце июня, в июле по всей средней России. Среди лесных колков. Те стога неприметная деталь многих картин, отражающих ту природу. У нас в Казахстане в степной зоне такие стожки увидишь редко. В степи мы уже привыкли к огромным прямоугольникам скирд, возведенных с помощью мощной техники. И только на “неудобицах”, где царству простора устанавливается предел: то скалистые сопки, то еще не загубленные остатки лесных колков, или болотца, мы встречаем, в страдную пору сенозаготовок, подобные стожки-копны. С удивлением рассматриваешь три-пять словно игрушечных стожка. Действительно игрушечные... Но все же, что-то в них не так, как у “взрослых”. Лишь потом замечаешь: они свеже-зеленые. Такая свежайшая сухая смесь зелени трав! Про то, говорят: “Чай можно заваривать”. Но это и в самом деле действительно так. Медики официально рекомендуют. Травяной чай называется. Полезен не менее /а может и более?/ настоящего. Сухая отличная зелень аккуратных стожков не выгорает на солнце под гранитном навесом. И вентиляция отличная: просвет козырька это обеспечивает. Лекарственные травы именно так обрабатывают... Точные копии настоящих стогов. Или настоящие эти? А человек научился от этих, повторяя копии с них? Пожалуй истина — последнее. Поставить бы их на обозрение в некоторых агрозалах. Пусть удивляются в агрономических службах, перенимают опыт. Да от такого-то сена рекой польется молоко. С отменной жирностью, отменным качеством! Стожки производят впечатление особой чистоты. Кажется, коснись их рукой, и с ними стрясется нечто плохое. Наверное в само деле: множество всяческих бацилл-бактерий, совершенно отличных от биоценоза здешнего заповедного края, засорят их первозданную нарядную зеленую чистоту... А может то природа своими магическими волнами-лучами проверяет свою тайну, которую мы называем по-разному: то телепатией, то сенсорной информацией?.. Может то сеноставки инстинктивно сообщают каждому, увидевшему стожки, свое табу, охранное свойство, наведенное на зимний запас корма, отработанный эволюцией за многие и многие тысячелетия?.. Исследователь бы... Сеноствки участвуют в образовании бальзама “сока земли,” как называется еще мумие в древних книгах. Но все же главная роль в этом повязана с так называемой нагорной серебристой полевкой — небольшим экзотическим зверьком, отдаленным родственником зайца, поселившимся в скальных пустотах гор Баянаула. Ну и, разумеется, особенность Национального парка Баянаульской территории, его неповторимого ландшафта, флоры, фауны. Здесь оказывается десятки трав, которые не встречаются в таком сочетании нигде! Большинство из них в биологическом отношении высоко активны. Лекарственны. Многопрофильного воздействия. Идентично арче, ее многочисленным исцеляющим компонентов веществ. Тоже, несомненно, радикально влияющих на целебные свойства издревле славящегося Архар-Таша. Читаешь: “Перелом кости от применения мумие срастается в два-три раза быстрее”. Ясное же дело: надо смазывать место слома. Ан нет, древние рецепты почти священных книг, так и современные врачи рекомендуют его пить. “Морковный сок в смеси с брагшином помогает ряду женщин иметь ребенка... Радикулит излечивается стопроцентно...” Как говорится, в огороде бузина, а в Киеве дядька. Как совместить все никак не совмещаемое? Не очередной ли блеф? Ведь, что ни толкуй, а панацеи не может быть. И совсем по другому высвечивается проблема, если целебный бальзам содержит средство воздействия на нервную ткань. Тогда универсализм становится понятным. Осыпь камешков на краю гранитной щели самый верный признак нагорной полевки. И, разумеется, драгоценного мумие. Конечно архар-таш далеко не во всякой колонии серебристого зверька есть. Запах мумие — второй признак, что вы пришли по назначению, и можете увидеть на природе это экзотическое вещество, о котором еще писал и Авиценна, и Аристотель, и Абу Али Ибн Сина, и Бируни, и другие величайшие мудрецы человеческой истории. Действительно, к скальной щели, у которой осыпь не надо и наклоняться, чтобы почувствовать сильный терпкий незнакомый приятный аромат. Специфический. Приятен не теми запахами медовых цветов, их ароматами, а особой терпкостью, которую трудно передать. Своей наверное особой силой отличающейся от окружающей зелени и накаленных солнцем скал. Да, аромат брагшина не с чем не сравнить. Обычно в соответствующих инструкциях называют “специфический”. А конкретно? Аромат мумие — знаменитой амбры! Да, той самой амбры, о которой только приходится читать. Само по себе крайне ценного вещества. По международным оценкам два- три доллара за грамм! Известно как ценнейшее средство для создания и устойчивости аромата духов. Капли на месяцы! Приложил пробочку флакончика, если его в содержимое не поскупились добавить амбру, то и спустя месяц тот же аромат! Не ослабел! “Сок земли” насыщен не только незнакомым запахом далекой экзотической амбры. Конечно, он главный, очень силен, подавляет все остальное. И все же, как говорят специалисты, в аромате мумие “целый букет”. В него вплетается тонкий смолистый запах арчи-можжевельника, и горчинка полыни, и еще чуть-чуть, еле-еле чесночного. От дикого чеснока, в обиходе называемого гусиным. Запах чеснока обычного — резок. А здесь почти не узнаваем. И надо быть очень внимательным, чтобы в том наборе “букета” обнаружить и его. А сверх и еще что-то, ускользающее, которое не понять и не измерить. Но определенно есть. Присутствует. Наклонитесь к щели-пещерки и аромат резко усиливается. Да, аромат “сока земли” не с чем не сравнить. И если вам посчастливилось в Баянаульских горах заиметь его кусочек, то уже вдалеке от тех мест, когда вы так устанете от работы, то достаньте его, тут же свершится волшебство: вы вспомните просторы полей, красоту неповторимости скал, зелень трав и лесов. Вдохните тот аромат вашего образца. Он и за годы не пропадает, и заботы, напряжение-волнение уже станут не те. А еще минута, другая и вы вовсе спокойны. Оказывается есть другой мир на белом свете. Он ждет вас. И вы ему, и он вам нужны. Согласитесь, отличные минуты особого отдыха... Гранитный гравий “отсыпан” небольшой горкой по всей длине щели-пещерки. Тысячи камешков. Подобное часто встречается в высохшем следе ручья, и под нависшими массивными “лбами” скал. Но те остатки выветривания сильно отличаются. Можно сразу отличить гравий, выбрасываемый колонией серебристой горной полевки от естественных природных образований щебня. Струи вод наносят, оставляя в высохших запрудах гранитные камни. Но кроме них обязательны и частицы земли, которые резко изменяют цвет наноса. В нем полезно пошевелить геологическим молотком: неровен час и в намыве сверкнет грань прекрасного самоцвета. Зев щели в своей небольшой части может достигать метра. Колония так колония! Запасы мумие в такой пещерке естественно очень значительны. По концам такая щель обычно суживается, достигая в длину шести-семи метров. В глубь свод щели, как правило, опускается, закрываясь, противоположно тому, как у сеноставок в их “фуражном дворе”. И вот там, где пещерка закрывается — там наросты легендарного бальзама, знаменитого целебного “сока земли”, Архар-Таша, брагшина! Вы можете, если соблюдаете определенные правила безопасности и страховки по пластунски наполовину туловища вползти в щель. По диагонали половина туловища внутри щели, а другая наруже. Видите большие черные наплывы? Особенно на верху, “потолке” пещерки. Вдоль всей щели! Вот оказывается какой он. Бальзам! “Сок земли!” Но так узко и низко, так тесно, что не дотянуться до самих высот. В одну из таких попыток добраться до брагшина вы неожиданно можете в темноте пещерки увидеть мелькающий силуэт серебристой полевки. За три-четыре секунды зверек ловко быстрыми скачками пронесется вдоль щели, обеспокоенный незваными пришельцами. Значит есть вход, не видный от вас... Возможно щель расширяется в значительно большую пещеру? Нагорная полевка стройна и похожа на уменьшенную ласку. Цвет ее белый. Действительно серебристая. “Жупар тышкан раньше очень ценили”, — так говорят некоторые местные охотники. “Баи раньше для своих дочерей жупар тышкан доставали. Много платили. Повесят высохшую в комнате. Приятный такой запах. Год, чай два. Надо же чтобы байская дочь чем-то отличалась от дочки простого пастуха”. Ваш интерес к несоответствию мумифицированного трупика и вдруг — на тебе — “приятный запах”, тут же завершится особым открытием, о котором большинство современных биологов, к сожалению, совершенно не в курсе. “А под хвостом у нее такой мальнекий есть железа. Миллиметр, чай два. От нее”. Вот тебе и раз!.. “Сейчас жупар тышкан в скотобазу приходит. Друг скотник рассказывал. Он корм скоту задает. Бывает комбикорм. Жупар тушкан прибегает, кормится”. Значит серебристая горная полевка приспособляется к человеку, не будет уничтожена, как сотни других видов. Замечательно! Значит и таинственный мумие будет прирастать. И это было бы так хорошо. Ведь брагшин не только лечит. Серьезные опыты крупных ученых показывают значительный прирост урожайности при применении даже крайне малых доз мумие. Так ветви малины увеличиваются чуть ли не вдвое, зерна пшеницы в сравнении с контрольными становятся упруго налитыми, увеличенными почти не треть!.. Большим упущением была бы утеря той очень ценной для человека тонкой ниточки. Под Бишкеком специальная лаборатория по исследованию мумие продолжает работу. Доктора наук много уделяют внимания легендарному веществу, известному с доисторических времен. Но спокойней, когда серебристая полевка изыщет хорошую нишу жизни при человеке. Как у того скотника. Сырец мумие представляет собой очень твердый, спекшийся конгломерат многого. Он с тем неповторимым специфическим запахом, о котором сказано выше. Черная масса включает те же камешки, что и на входе. Но здесь они сцементированы с тем конгломератом бальзама и отделить их руками невозможно. Лишь только отбить. Но при этом на них остается та блестящая каменно-твердая смолисто-асфальтовая масса. Она так тверда, что иной гранитный камешек, при попытке отбить его, крошится сам. Слово “асфальт”, характеризуя брагшин, применять не хочется. Да, внешне: по цвету, блеску, пластичности, твердости они несколько сходны. Но только внешне! И никак по запаху. Если же кусочек битума бросить в воду — ни малейшего намека на растворение. Напротив, оно еще больше упрочится. А не пожалейте кусочек гранита с теми следами натеков смолистого мумие, положите в прозрачную лужицу ручейка, как правило недалеко от месторождения мумие, как тут же темные струи растворяемого вещества немедленно потянутся от того кусочка. Существенный признак “сока земли”. Не пройдет и минуты, как смолистого ароматного натека не останется и следа! Помимо камушков в конгломерате-сырце мумие остатки высохших стеблей растений, иногда косточки неведомых животных, кусочки древесины. А в ряде образцов можно обнаружить замечательные кристаллики самоцветов! И горного хрусталя, и мориона, и аметиста, и цитрина, и других ценных камней! Помимо десятка лекарственных трав, произрастающих в Национальном парке, особо радикально помимо нарабатываемой амбры на целебные свойства славящегося Архар-Таша влияют слюнные выделения нагорной серебристой полевки. Еще одной весьма экзотической железы. Ученые пишут, что лишь в одном из растений Африки и слюной железе полевки обнаружено некое Х-вещество, резко стимулирующее восстановление нервной ткани, которая ранее говорили как консервативное реанимационной. Не сливается ли все это в уникальный природный совокупный комплекс биоактивного вещества мумие? Поразительной целительности! Как известно, тибетские рецепты включают в себя десятки ингредиентов. Сумма их воздействия резко отличается от простого составления-сложения. Отдельные его элементы увеличивают воздействие, входящих в совокупность веществ более чем в тысячу раз! И все же наверное не здоровье человека главная будущность мумие. А в повышении урожайности полей! Думается, что здесь достойная и большая область интересных, важных в практическом отношении исследований. Еще не один ученый потянется к “соку земли”, легендарному и таинственному брагшину. Еще не одно крупное открытие будет связанно с ним. Повязано с экономикой. Ведь не даром стоимость мумие два-три доллара за грамм. Спекшаяся масса сырца бальзама, из которой медики по определенной технологии получают очищенное мумие, надежная защита горной полевки от ее злейшего и грозно-беспощадного врага — змеи. Отработанная в течении многих тысячелетий борьбы за свое существование. Сырец - конгломерат многочисленных камешков и прочего “сора”, очищенного из пещерных жилищ серебристой полевкой, скрепляется выбросами амбры, слюной, экскрементами. Жестокость эволюции определила склеивающие, цементирующие способности смеси, которая в соответствующих условиях — ареале нагорной полевки — немедленно превращается в каменную массу, защищая колонию от смертельного врага. Уж так получилось, что они — серебристая полевка и змеи — делят свое жилище — скальные щели. И естественно, тот конгломерат — вот для чего он! — откладывается полевкой в ходах, что ведут в их жилища, те пещерки-щели разного назначения: помещения, где запасы пищи, отдыха, родильные отделения... Заслоны их той массы непроходимы для пресмыкающихся. Открываются только главные ходы, где соответствующий маневр ловкой быстрой полевки позволяет ей сохранить свой род-племя. А воздвигнутые ими смолистые укрепления-бастионы, накапливаясь за сотни лет, совершенствуют целительные свойства: и от крупных и мельчайших кристалликов скал, которые сами чудо из чудес, сами, по последним данным превращают пленки влаги в новое качественное состояние — закипают лишь при 600 градусов! Эти кристаллы и микронная кристаллическая пыль в сырце обильны. Ведь они из пещер и ниш, занимаемых и очищаемых полевками. Их строение, как матрица, формирует некоторые аминокислоты. Потом длительность воздействия микрофлоры. И радиации разумеется... И еще периоды-циклы времени и температур, то злой мороз, то раскаленность скал, от которой пластичное мумие начинает медленно сочиться-плыть... Суровость, экстремальность, наверное, не в малой степени способствует накоплению и повышению особых биологически активных веществ. В этом знаменитом тибетском четверокнижьи “Джуд-Ши” - “сок земли”, относится к одному из шести ингредиентов омоложения. Возрождается интерес к необычному веществу и сегодня. В бывшем четвертом медицинском управлении Алматы уже официально выдают при соответствующем заключении врачей эти крупицы — панацеи от всех болезней. Собственно, панацеи, конечно же, в мире нет. Но не близко ли к ней?!. 14. Ерментау — ответвление Великого Шелкового пути Большая часть гор в Казахстане, когда они показываются в туманной дали на неоглядном плато равнин, выглядит конусом, цепью конусов. Они — пока едете далеко от них долго видятся голубыми, а то серыми, возвышающимися над окружающей степью. А когда подъезжаете ближе, то вид вершин заслоняют постепенно все более обступающие вас, возвышенности, покрытые зеленью трав, то лесом... Не такова гора Акдым, ограничивающая с Запада горло прохода на Тюмень-Омск. С восточной стороны ее вершину как раз не видно. Навершие предваряет ряд вздымающихся валов, покрытых лесными колками, а где и настоящими лесными островами. Они перемежаются ложбинами, где сплошной березняк и осинник. Деревья в низинах высоки. Под ними не редкость струящиеся родники. Горло прохода Великого ответвления Великого шелкового пути хорошо обозревать с первых десятков метров кручи. В горах подъем быстр, если они не так суровы. Именно здесь так. Повсюду видны менгиры! Вот бы замерить, нанести на кальку. Они и отдельными надолбами, и кругами, и квадратами... А чаще прямоугольниками. От жестоких схваток, когда разъяренная стенка людской плоти шла на такую же? Не одна битва и не одного столетия рвали пространство в этом архистратегическом месте. Только здесь пройти и развернуться войску. И коннице, и пешей колонне, и мирному торговому каравану. Здесь изобилие воды, богатые выпасы трав, такая возможность охоты. Они, конечно же, постоянно служили предметом раздора-дележа. Да, очевидно, за тысячелетия. Акдым сверх всякой меры накопил драматических коллизий. Пока племена, княжества-ханства претендовали на то благодатное место. Как ни ругай государственное устроение, но оно жестоко ограждает от сонма родо-племенных бесконечных войн. Еще видимо с палеолита. Временами наверное устанавливалось некое равновесие сил, и человек жил счастливой мирной порой. Но насколько хватало мира? На одно-два поколения? Или и того не было?.. Война, вражда как постоянное состояние? И прогресс. Нет, не было первобытного рая — золотого века человечества, как представляют некоторые исследователи... Вот бы уделить этому священному месту с месяц!.. Сколько сенсационных находок и открытий ожидает здесь вдумчивых археологов. Повсюду — надо же! — менгиры! Особенно их много у начинающей скальной подошвы Акдыма. И еще в середине трехкилометрового прохода, у небольшого лесного колка-островка деревьев. Действительно когда-то была оживленная “магистраль”. Ничего не скажешь. И на узбекской дороге — менее забытой Хан-Жол — через пустынную Бетпак-Далу — ответвлении Великого шелкового, ведущего на Север европейской части — идентично множество других захоронений. Но тут преимущество в их исследовании, зайди на высоту и отметины захоронений сразу видны. Не то что в пустыне: буквально надо уткнуться, и только тогда обнаружишь печальный знак. Да здесь их намного больше. Ну, а на высоте обзора, рядом с вами дольмен! Огромные плитообразные камни, поставленные вертикально. Три таких надолба более двух метров высоты перекрывает четвертая сверху. Какую же надо было силу, чтобы соорудить это! Дольмен резко отличается от окружающих скальных бесформенных нагромождений. Рядом ничего похожего. Если не принимать святости сооружения, то вполне можно укрыться от погоды, переждать ветер-дождь, метель-пургу. Местные жители сообщают, что тут на памяти дедов пошаливали барымтачи. Лучшего места для такой цели не найти. Все далеко и отлично видно. А “магистраль” прохода давно вдалеке от торных населенных пунктов. К тому же, в гражданскую, породившую последних лихих разбойных людей — этим путем следовали группы тоже с не очень-то ясно выраженными и открытыми целями. Наверное было что скрывать. Очень экстравагантное место. Не восходит ли сооружение дольмена к поздним неандертальцам? Возможно ли такое? Авторы некоторых археологических изысканий затрагивают тему возведения священных древних различных знаков и захоронений. Первые из них именно палеолитического человека. Они были просты, далеко не храмы в современном понятии. То были каменные отметины. Нехитрые сооружения. Часто просто-напросто горизонтальные плиты, веками служащие священным алтарем, на котором приносились жертвы богам. Этот дольмен куда более совершенен! Да и что сказать, где возводить священный алтарь как не именно здесь. В самом что ни на есть начале горла прохода. Восстановить бы картины возведения дольмена. В каких шкурах-одеяниях, какие они — те наши пращуры выискивали подходящие надолбы? Кому молились, кого заклинали, а потом с гортанными криками волокли через скальные неровности эти каменные великаны, которые под силу не всякому крану и устанавливали на указанном жрецом месте. Какие жертвоприношения видел дольмен?!. Долина-проход на Омск-Тюмень на Север расширяется. Та степь возвышенностей, которую вы покидаете, остается левее. Где-то за ними главная гора — Акдым. Валы возвышенностей по мере того как продвигаетесь на Север, становятся все более покрыты лесом. Горло прохода открывает все большее место долине. По ее середине грунтовка. Вот только колея. Иногда до полметра. Ничего не попишешь: тысячелетия. Какие только транспортные средства не довелось повидать этому пути-переходу. Какие были красочные караваны!.. Левее ехать интереснее: веселее-разнообразней. Здесь близко деревца, а то и ручей среди них. А на склоне шурфы геологов и вмятина-воронка от сейсмического взрыва. Что разведывали здесь геологи?.. По осыпи выброса зеленый корочки. Окись меди? Осторожно опускаетесь в каменный кратер. Ничего существенного. Зеленоватые изолинии прочерчивают его стенки, но кристаллического взблеска особой примечательности не заметно. А вот на выброшенной взрывом бруствере осыпи что-то иное! Резко отличающееся от черных скалистых обломков и корочек зеленого... Необычная голубизна-синь! Неужели посчастливилось?! Кусочек в сантиметр лазурита!.. Вообще-то эта находка, если строго — азурит. Но как отделить “л” от самого что ни на есть привычного “лазурного”? И называете ее лазуритом, хотя, наверное, именно азурит будет правильно. Ведь и азурит, и лазурит идут от “азул” арабского — синее небо. В самом деле такая яркая синь, что более и представить нельзя. Глубокая синь! Не аморфна, она как бы светится изнутри сплошной кристаллической массой!.. Сантиметровый откристаллизованный в слабо коричневой породе камешек и теперь будет навсегда связан с памятью этого похода. С природой! С синим голубым небом, подобным его цвету медленно плывущими, девственной белизны курчавыми облаками, зелени простора полей и холмов-гор, нежно теплым касанием сладостного ветра. Спасибо тебе, камешек азурита!.. Сколько лет в автоэкспедициях, сколько посещений заброшенных труднодоступных месторождений, каких только агатов не набралось в коллекции, а тот лазуритик-азуритик на удивление один. И чем отдаленнее от того момента, когда он взблеснул на фоне серо-коричневой осыпи обломков, выброшенных из кратера сейсморазведки геологов, чем больше новых находок — и ценных, и красивых, а тот самоцвет по-прежнему один, и удачи нового пока нет. Вот ведь как бывает! Но тем он дороже! И тем больше тянет вновь к тому месту. Воспользуйтесь остановкой у шурфов, пройдите чуть дальше и вы заметите благоденствующую колонию сурков, обосновавшихся здесь. Вообще на любой площадке Акдыма, где степная растительность еще не сменилась лесным густым колком — обычно это от подножия горных валов на 150 и более метров, встречаешь этих странных и милых животных. Если, разумеется, колония, что называется не “вырублена” под корень браконьерами. Эволюция предпочитает не отпускать их более, чем на 500-600 метров от своих жилищ, и то в звездный час продолжения рода. Они не знают ни ручья, ни родника, не говоря об озерке-речки. Влага только с потребляемых трав. Не очень-то кстати сочных. Какая уж там влага в ковыле-типчаке — основной их пище? Даже растущую рядом пшеницу — куда больше в ней сочности — никогда не тронут. Такое крупное до 13-15 килограммов существо. И не глотка воды за всю жизнь! Вот свойство-способность! Не приносит ли эта экстремальность какие-то возможные ценности? Такие есть. Правда, до конца еще не раскрыты. Самое бросающееся в глаза большой запас жира... До трети своего веса. Особенного. Когда крупные ученые Запада обратились к главной общине тибетских врачевателей высшего класса с вопросом, что по их мнению считается наиболее эффективным средством в лечении, то последние после долгого совещания заявили, что таковым является жир тарбагана. Вытопленный не на пламени огня, а в жаркой тени лета... Что ж, жир сурка, давно известно, весьма способствует долголетию и даже омоложению организма... На площадке десятке сурчиных нор с холмиками. Светло коричневые, овальные из глинистой почвы и скалистых зерен образива. Около каждого любопытно поглядывают на вас стоящие столбиками сами хозяева. По три-пять! Сурочье племя, если оно еще не познало браконьеров, не очень тревожится по поводу вашего вторжения. Лишь те из сурков, что оказываются буквально в двадцати метрах скрываются в своих норах. Отправляясь в жилище, они не пригибаются, как казалось должно быть. Вот стоит, выпрямив грудку, на задних лапках и коротком хвостике, несколько свесив передние. По три-пять у холмика. Чистый свист удивления. Не беспокойства. Вроде вопроса дружелюбной интонации: “Что вы тут пришли?” Когда все приближаешься и деваться им некуда — сурок быстро спускается к норе, но тут же вновь становится столбиком с чистым свистом запросом. Таких имитаций отступления до трех, четырех. Быстрых, юрких. И только окончательно убедившись в необходимости, сурок в секунду моментально скрывается. Если же постараетесь пройти стороной, проявив должное уважение к нему — живущему здесь, то может так и остаться столбиком у своего холмика. Редко, чтобы враз без свиста-запроса, молча с первого раза зверьки скрывались в своем жилище. То наверное попадавшее в беду. Отступление проходит по какой-то определенной, известной суркам строгой иерархии. Друг за другом, по порядку. Но мгновенно. Быстрота поражает. Две секунды и вот уже ни одного! Результат жестокости эволюции отбора? Случись волк или лиса, корсак, орел-беркут, попробуй задержись. Доли секунды достаточно, чтобы стать жертвой жестокой схватки. Понятно, но все же удивительно. В сравнении с нашим людским племенем. Покажись нам неведомая движущаяся громада, превышающая в десятки раз каждого. Дурно пахнущая, надвигающая с ужасными грохочущими звуками, все небрежно без понимания подминающее. Как укрыться десятку человек через стеклянную дверь здания НИИ. Что будет?!. Отбор жесток и результативен, но заметна и другая его сторона — зверьки скрываются враз в определенном порядке, без толкучки и паники, иначе многим бы не поздоровилось — значит было сотрудничество. Сотрудничество! Оно оказывается тоже продукт эволюции. Не упускаем ли мы эту ее сторону? В революции отборов? Быть может для нас эта сторона эволюционного развития на сегодня много существеннее?! Главнее?! Интересное животное. Полезное. Норы так глубоки и извилисто запутанны в непонятные нам лабиринты, что варварские попытки отрыть сурка, всегда, всегда! — кончаются неудачей. Специальные исследования показали пятиметровую обычную глубину подземных ходов с общей долиной до 20! Многочисленные камеры и ответвления, запасные выходы. Ни волк, ни леса не разроют. Геологи часто называют сурка своим помощником. В самом деле, в выбросах нор — довольно солидных холмиках — готовые образцы для анализа. У нор можно увидеть кристаллики того или иного минерала. В тракторно-полеводческих бригадах ценных земель Северного Казахстана зачастую привечают, спасая от каких-либо бед, сурчат. Забавно смотреть, как, встав на задние лапки, прямо-таки смешная копия человека, он с достоинством, не торопясь, берет из рук механизаторов корочки хлеба, кусочки сахара, и держа еду в передних лапках, без суеты и спешки, спокойно потребляют пищу. Сурок при этом вроде бы делает необходимую, не обременительную работу: “Я бы, собственно, не занимался этим. Но ведь надо организм поддерживать”. Они скрашивают свои удивительным, часто с юмористическими интонациями своеобразие полевой жизни и хлеборобов, и геологов. Но как становятся мамашами и папашами, так несколько меняются. Они по-прежнему доверчивы и доброжелательны. Но становятся ужасно деловыми, важными. Теперь их не всякий может приласкать-погладить: неторопливо и со смешанным достоинством при этом ретируются: “Вот еще новость. Я уже не маленький.” Иногда это животное называют байбаком. За то что уже в середине августа, плотно прикрывая свои норы, залегает на зимовку. То название для сурка обычное у браконьеров. Попробуйте прожить, когда трава выгорает в конце лета. А ближний ручей с зеленью за десяток километров. Поневоле заляжешь до лучших времен. Ценный мех и незастывший жир — точь в точь подсолнечное масло, даже по цвету совпадает, только вкус и запах другой — вожделенная добыча охотников. Основная причина гибели того доброго примечательного животного. Ценность меха ясна, об этом говорить не приходится. Сурочья шапка престижнее иного костюма. А вот жир. До десяти долларов за литр! Целебен! Перед ним пасуют и туберкулез, и кишечно-желудочные, и многие другие заболевания. А те, кому доступен по ложке в день, утверждают, могут справлять свадьбы и в 90 лет... Какие только сюрпризы не несет земля Казахстана! Что-то мелькает на овальном повороте шурфа? Ну-ка, ну-ка... Подходите к тупику канавы. На его дне рывками пытающийся судорожно выбраться сурчонок. Вот тебе и раз! Он отчаянно и стремительно скребет лапками почти вертикальную стенку. Взберется сантиметров на 30, где от сыпавшейся породы еще полого, но с вертикали стенки тут же соскальзывает вниз. И снова отталкивается от дна, и вновь судорожная попытка кончается безуспешно. Стремительно мелькают, скребут его лапки, но концовка вместе с осыпающейся струйкой земли идентична предыдущим. Тупиковый конечный угол шурфа. Сурчонок то и дело осуществляет свои безуспешные попытки, не пытаясь предпринять что-то новое. Откуда берется энергия?.. Страх?.. Может в спокойной обстановке и догадался пробежать по низу шурфа, и отыскать пологий полуобвалившийся выход, по которому без труда можно выбежать на зеленое травяное плато. Но очевидно мешаете вы — невиданное чудище — и он боится повернуть. А возможно поступить принципиально по другому не позволяют частые свистки недалекой мамаши и направление родного гнезда по прямой? Или то все вместе взятое? Но он повторяет свои безуспешные неудачные, обреченные попытки выбраться, растрачивая напрасно силы. Мамаша сурченка не пытается как, скажем, сайга прикинуться раненной и увести от детеныша. Она продолжает стоять столбиком у норы. Словно уверенная, что инцидент скоро благополучно завершится. Лишь частые призывающие тревожные свистки выдают ее напряжение. Но вот вопрос: она же не видит свое чадо на дне шурфа. Но как уверенно подает сигналы в правильном направлении. Чувствует детеныша на этом 20 метровом расстоянии? Или, как утверждает ряд биологов, то телепатия, видение третьим взглядом? Якобы у многих животных не в рудиментарном состоянии, как у человека, и помогают им во многих жизненных ситуациях?.. Разумеется вы, используя любое подручное средство и подобрав момент, когда метущийся зверек примет удобное положение, поможет ему преодолеть никак не поддающуюся каменистую стенку... Сурчонок быстро бежит к родному гнезду, к обеспокоенной матери. Но не испугано и не на пределе сил. как обычно в подобных случаях с другими животными. Видели бы как ужасно шарахается сайгаченок: что-то невообразимо шизофреническое! Этот бежит спокойно, без всяких вывертов: скачков-прыжков. А мать не предпринимает попыток сойти со своего поста, броситься навстречу, как обычно в похожих обстоятельствах с большинством мам. Нет, она так и останется стоять столбиком, наблюдая за происходящим... Вот зверек подбежал к матери. Как встретятся? И контакт их тоже разительно отличается от привычного. Никаких сентиментов. Во всяком случае внешне. Малыш подбегает вплотную и остается рядом с матерью, не поднимаясь столбиком. А она на миг опустилась, нюхнув его, раза два свистнула в унисон такому же ответному сурчонка — удивительно, его свист по “тембру” и силе никак не отличаем — во всяком случае для нас — от взрослого — и снова встала столбиком. А малыш был рядом, на том же месте, как подбежал, не подымаясь на задние лапки. Он то и дело подергивал головой, по направлению к ней. Что означали его движения? Просьба разрешить встать столбиком? Проявления волнения пережитого? Простить за опрометчивый поступок отдаления от жилища?.. Колония зверьков не очень-то обращает на вас внимание: “Вы сами по себе, а мы сами, своих дел не впроворот”, продолжая заниматься своим важным извечно предопределенным, воспринимая инцидент с одним из семейств совершенно спокойно. Думается и мать сурченка ведет себя в соответствии с мудрыми природными канонами согласно отработанного эволюцией закона. И еще хочется думать, что сурчиха верит нам, людям, в конечную человеческую доброту. 15. Встреча на тропе Снова в пути, наблюдая как все расширяется долина, набирает силу раскрывающаяся степь. Холмистые увалы берут еще левее, освобождая место для веселого нарядного степного разнотравья. На одном из поворотов, повторяющего подошву холмистого, поросшего лесом уступа неприятная неожиданность — огромное горелое пятно. Кто же так жестоко похулил?!. Обугленный кустарник, оголившаяся траурно-черная земля. В сотни-четыре метров. Минуете обгоревший вал кустов. И вдруг прямо из под колес авто десяток крупных птиц. Куропатки! У них особый полет — параллельно земле. С короткими, частыми взмахами пестрых крыльев. Отлетают всего на 30-40 метров и тут же, произведя вираж-разворот, приземляются, и не останавливаясь сразу деловито бегут по горелому, что-то то и дело склевывая. Куропатка оказывается в Ерментау еще повседневна. Они так быстры, активны, несмотря на свою удивительную и в общем-то странную для летающих полноту — словно толстые кумушки за очень интересным для них занятием. Кумушки-голубушки еще не утратившие, несмотря на полноту-упитанность, свежесть. И не пришедшие к лени-неохоте. Они преимущественно белые со светло коричневыми полосами вдоль округлой тушки. Светло-коричневого чистого, красивого. Как не полюбоваться ими, как не пустить в ход фотоаппаратуру! Пока они, не снижая своей скорости-активности все так же что-то ускоренно склевывая, не скрываются за очередной вал горелого кустарника. Жженный участок кончается. Дорога резко сворачивает на Запад. А горла преобразуются в живописную до горизонта степь в десятки километров раскрывающуюся вперед. Горы слева становятся круче. Взгляд ищет вершину Акдыма. Но она все еще не видна, заслоняемая своими предгорьями. И вдруг, вот сенсация-сюрприз вы видите архара! Благородное животное в профиль стоит на каменистом обрыве гранитного “лба”. Он полностью виден, открыт. На фоне светлого голубоватого неба. Не один. За ним еще несколько самок. Но те как-то полустерто, наполовину скрыты за скальными выступами. А он на виду. Весь открыт! Вам не забыть тех мгновений! Вы видите его не по телеку в “Мире животных”, не на картинке в книжке. На природе! В законном естестве! Вольным, свободным! Хозяином своей судьбы и положения! И наверное тех гор-степей региона. Весь открыт и давно видит вас. Весь гордый вызов. Повернув голову с мощной шеей к вам. Смотрит внимательно, полупрезрительно, вопрошающе. До него сто - сто двадцать метров. Мелкие детали не просматриваются. Но вся осанка, вся поза дают четкое представление. Так бывает и людей — чуть повернет голову, полу-улыбнется человек, а понимаешь так много! И в контактах человека с животными мимика и язык жестов несомненно присутствуют. Видимо ряд механизмов, определяемые как атавизмы далеко не отрафировались у человека. Остается важной информативной связью между людьми, животными и растениями? Архар стоит и смотрит на вас. Вроде бы: “Ну и что вам тут нужно?.. Считаете себя здесь хозяевами. Но все таки это мои владения. Конечно, если вы с оружием, то и сильны. Несете боль и смерть. Разрушение прекрасного, не понимая, что рубите сук, не котором сами сидите... Или хуже того: понимаете, а предотвратить не можете! Разумные... Глупцы, ведающие, что творят. Не в состоянии остановиться, предотвратить хаос. Шрамов от вас и зазубрин становится все больше. Зарастать не успевают. Не боитесь? Неровен час и опрокинетесь... Так же как два месяца назад мой собрат из другой семьи. Он заслонил собой подругу, которую настиг горячий свинец вашего оружия. В ее чреве росло малое создание, долженствующее по Великому закону сменить его или меня... И я заслоню, если будет мой черед. Не дрогну. Ну, а сейчас, пока у нее нет малыша, ценен более я. Я так ловок, так силен, так в курсе каждой скалы-выступа, что мне смешны ваши старания... Ну, а если у вас нет оружия, то вы вообще смешны мне. Странноватые создания...” Он именно таков. Огромные рога с закрученными концами. Большая гордо поднятая голова, мощная грудь, внимательный, в вашу сторону взгляд. Изучающий. Словно не вы его рассматриваете, а это он берет интервью у вас. Уясняет: на что вы способны, чего стоите. А за ним полускрытые в гранитных выступах “лбах” нечетко различимый его гарем... Мгновение и он делает прыжок вниз по склону: “Смотрите, как я ловок и силен. И ну вас... подальше”. Два-три прыжка и следом за ним дефилируют полускрытые до того самки. Не успеваешь даже сосчитать сколько их. Секунду назад стоял горд и открыт, мгновенное движение и исчез... Навсегда. Но не из вашей памяти. И в том его мгновенном движении ни паники, ни спешки. Лишь молниеносность ловкости и силы, достоинство. Иногда подобное мы видим в гимнастическом зале и на манеже цирка, если отбросить бравурность последнего. ... С еще одним резким поворотом западнее долина естественного прохода на Омск и Тюмень раздвигается километров на восемь. Практически уж обходите гору Акдым с ее северной стороны. А долина, выполнив естественное предназначение ворот — последнюю миссию Великого ответвления Великого шелкового пути, предназначенную ей природой, завершает свое существование. В вознаграждение раскрываясь в неоглядную степь, покрытую невысокими холмами. Попрощайтесь с ней, поблагодарите за все, чем она вас обогатила. Во все стороны впереди раскрывается ширь. Повсюду в таинственной дымке далей невысокие холмы. Лишь слева, в километре скалистые уступы, покрытые зеленью леса. Скальные обнажения переходят в пологие склоны, а те вновь взмывают круто вверх. Наконец-то видно навершие Акдыма. Всего 899 метров, а велико. Очень уж много подступов. Взойти бы на вершину. Сутки долой? Что на ней, постоянно притягивающей дымку, еще не сгустившую тучу? Как объять необъятное?!. В 5-6 километрах в северо-восточном направлении большой степной низменности, на которой сейчас вы, плотина-запруда. За ней в сухом русле масса камня. И огромные обломки и гравий. Многие из них яшма с прекрасным рисунком! Вот камень килограммов на двадцать пять! Его бы в музей! На 70 сантиметровой поверхности крупная волнистая полоса сочно красного сменяется ярко коричневым, затем белым, но с вкраплением того же сочно красного и ярко коричневого. Волнистость в некоем приятном повторе. Ритме! Русло яшмы!.. От основного сухого русла множество ответвлений. По ним особо интересно пройти. Иногда встречаются сужения. С обеих сторон сглаженных за сотни лет потоками вод каменистые “лбы”. И тут яшма. Смотри и подбирай наиболее понравившиеся образцы. По некоторым из них вьются металлически-черные линии. Сколотые экземпляры, несущие такие прожилки особенно тяжелы. Металл сверкает своей чернотой! Геологи в курсе. Месторождение считают эффективным, но до поры до времени потребность в том металле, его рудных залежах стала меньше. Да, действительно яшмовое русло! Его сопровождают низкие деревца, кустарничек. Увидите такую полосу и можете смело направляться к ней, находя очередное мини овражек. Видимо грунтовые воды тут особо близки к поверхности и поят разрастающуюся зелень. Одно из деревцев может особо привлечь вас. На его ветвях многочисленные листочки. Покачиваются на легком ветерке... Знаменитое обо! Кто здесь был и оставил свой след? В этом отдаленном месте, с так слабо заметными следами деятельности человека — за день вы можете не увидеть ни одной автомашины. В честь какого памятного события, знаменитого торжества именно в этом радостном, но так отдаленном от суетного людского повязывалась-водружалась ленточка? То уже не просто красочный лоскуток, то уже нечто иное. Священное, амулетное, помогающее некими запредельными силами тому человеку, что оставил тот знак. Ленточка — неказистый первоисточник преобразуется благодаря священному месту, священному деревцу — аулие — когда его водружает трепетная рука вдохновенного человека, полного сильных эмоций. Та ленточка преображена, одушевлена. Чему обязан лоскуток-талисман возведения его в сан преображения? Благодарственная молитва за дар счастья, преподнесенный судьбой? Или большая просьба у высших сил? Редкий проезд в памятном месте в родной край после долгого студенческого семестра, принесшего любовь?.. Или благополучное завершение сложной операции у любимого человека? Находка потерявшегося, отбившегося табуна лошадей?.. Сколько же таких потерь-находок?.. Что на памяти обо, породившее возможность расцвета деревца? Подсчитываете: подвешены более 30 ленточек. И красные, и розовые, и зеленые, и просто белые... В двух километрах западнее от яшмового русла удивительные скальные выбросы. Зелень степи и вдруг абсолютно сахарное белое... Как не посмотреть на белоснежный кварц? Вот загадка: не грязнится, не темнеет. Ни пыль, ни ветер, ни радиация солнца за тысячелетия-тысячелетия! — ничуть не снижают девственной первозданности его белизны. Другие породы меняются. Следы времени и на серых, и на черных. А белоснежность кварца свежа! И еще больше сюрприз: те конуса кварцевых выступов из под зеленой степи оказываются розовыми! Издали, за полкилометра незаметно, а подъедешь розовые. Нежно, нежно розовые. Такие, что изредка мы можем увидеть в предрассветный волшебный час утренней зари. В вечерней редко: слишком насыщены и сочны краски. Но в утренние безветренные, в урочные предрассветные минуты таинства восходящего солнца, когда нежность розоватости только-только разливается по горизонту. И еще такая нежность в лепестках вишни и яблонь по весне — вот таково цветение того бело-розового, поблескивающего кварца. Еще этот тончайший оттенок можно сравнить с цветом фламинго или розового скворца. Мало кто знаком с такой красотой. Что если в столицах Казахстана и южной Алматы, и северной Акмоле в самом центре облицевать несколько зданий тем розовым кварцем. Поставить на постамент пяток глыб. Приблизить розовый кварц к людям. Пусть становятся от него, его красоты добрее. Пусть смотрят и радуются. Пусть все знают чем и как богата казахстанская земля! Белоснежного розового чуда колоссальные запасы. Километры! Бог мой, как бы засветились они полупрозрачным розовым под светом юпитеров! Найдется ли в мире что красивей?! Вот то была бы реклама! Никого та красота не оставит равнодушным! Не может!.. Многие поймут и красоту рассвета, который мы не видим годами, и чудо розового скворца, и знаменитого фламинго. Через тот белопенный нежно-розовый цвет кварца. И все это у нас, рядом. В ресурсах Казахстана, которые год за годом будут использоваться все более на благо народа.
Перечень слайдов 1. В пустыне Бетпак Дале 2. Наскальные изображения 3. Россыпь агатов под Кугольдором 4. Коллекционный агат 5. Хризопраз из Сарыкул Болды 6. Опал с кохалонгом 7. У месторождения Чокпак 8. Чокпакский малахит 9. Камень павлиний 10. Кремневые фигурки сайги 11. и мамонтенка 12. Агатовый наконечник 13. На Великом Шелковом пути 14. Дороги зовут...
Поделиться с друзьями: